Убить Ленина - [67]

Перед входом в часовню уже собралась толпа родных и близких покойного, и наш герой присоединился к ней. К Эрнсту тут же подошла его мать и со слезами на глазах, вся в чёрном, обняла его. Эрнст ответил ей тем же и принялся утешительно похлопывать Киру Карловну по плечу. В толпе гостей он заметил Кристину. Эрнст так обрадовался, что готов был закричать, но помня, что он на траурной церемонии, сумел сдержать свои эмоции. Гости всё прибывали и прибывали. Все подходили к Кире Карловне и Эрнсту и выражали им своё сочувствие. Эрнст всё ждал с нетерпением, когда же этот поток гостей иссякнет. Ему не терпелось поговорить с Кристиной, посмотреть на неё.

Но вот пробило девять часов утра на колокольне Спасского монастыря, и священник открыл двери часовни для гостей траурной церемонии. Все валом повалили в маленькое здание, все изрядно подмёрзли. Посреди часовни стоял гроб с телом Виктора Романовича. Он был одет в свой дорогой смокинг.

Его глаза были закрыты, руки сложены на груди. Вокруг гроба горело множество огромных свечей и в помещении пахло воском. Эрнст и вдова Виктора Романовича заняли место в первых рядах гостей, как и подобало самым близким родственникам покойного. Все остальные толпились сзади. Когда всё утихло и гости замерли, священник начал свою церемонию.

Он встал перед алтарём часовни и начал петь свои псалмы: за упокой души раба божьего Виктора, многая лета и всё остальное, что полагалось произнести в подобном случае. Когда грянул хор певчих подхвативших гимн «Многая лета» по коже Эрнста побежал неприятный озноб. Он вдруг во всей глубине души своей осознал, что прощается с телом отца навсегда. Он унёсся в своё детство и вспоминал о своих играх с ним, когда был ещё совсем маленьким. По лицу Эрнста покатилась предательская слезинка…

Погруженный в свои воспоминания он не заметил, как в часовне стало тихо и все гости проталкивались к выходу. Он пошёл вместе со всеми. Они направлялись на кладбище монастыря, как он догадался впоследствии. Впереди всех шёл всё тот же священник, за ним рабочие кладбища несли гроб с телом его отца, потом шли они с матерью и за ними все остальные.

Процессия медленно достигла глубокой ямы, вырытой в монастырской земле, куда должен был быть опущен гроб с телом отца Эрнста. Рабочие медленно установили гроб на постамент и ждали слов священника. Тот произнёс ещё раз короткую молитву, громкое «Аминь» в завершение, и гроб стали медленно опускать в яму. Тут с неба полетели огромные хлопья первого снега. От этого на душе Эрнста стало ещё печальнее, и он пожал руку матери, чтобы как-то почувствовать её тепло. Кира Карловна ответила ему тем же.

Гроб был опущен на дно ямы и рабочие ждали, чтобы гости по очереди бросили каждый горсть земли. Тут Кира Карловна не выдержала и, сделав чего от неё требовал обычай, разрыдалась во весь голос. Эрнст не мешал ей. Он только стоял рядом и сжимал ей руку. Медленно гости вслед за Эрнстом и его матерью подходили к яме и бросали туда землю. Когда сделала это и Кристина Эрнст взял её за руку и притянул к себе – он считал её уже членом семьи и полагал, что девушка должна была стоять рядом с ними. Крис повиновалась и стояла потупив глаза в землю. Она не могла простить себе, что так неосторожно рассказала Виктору Романовичу о том, что случилось с его сыном. Возможно будь она помягче, и отец её друга был бы сейчас жив…

Тем временем гости, выразив своё сочувствие, начали разъезжаться с кладбища. Один за другим мощные автомобили гостей покидали площадку парковки перед монастырём. Вскоре у свежей могилы остались только Эрнст с матерью, Кристина и санитар из клиники.

– Вы не против, если ещё какое-то время мы побудем вместе? – спросила Кира Карловна надзирателя Эрнста, но тот только согласно кивнул. Конечно же, он был человеком и понимал, что творилось сейчас в их душах.

Эрнст вспомнил, что хотел поговорить с матерью и отошёл с ней в сторону. Кристина осталась одна с санитаром. Они стояли молча и не произносили ни слова.

Эрнст же в это самое время приступил к намеченному плану.

– Мама, ты должна вытащить меня как можно скорее из «Дубков»! Основной курс лечения я уже прошёл!

– Но что говорит по этому поводу твой врач? – спросила женщина сына.

– Я спрашивал его об этом. Он сказал, что каждые полгода бывает комиссия, где судьбы пациентов решаются компетентными людьми, – тихо произнёс Эрнст, – но я должен выйти как можно скорее.

– Но как по-твоему я могу тебе помочь? – спросила снова мать.

– Я знаю, что наш главный берёт! – тихо с нажимом произнёс Эрнст. – Это мой шанс! Подумай, что будет с твоим внуком, если я и дальше буду сидеть в «Дубках» с идиотами!

Кира Карловна задумалась. То, что сообщил ей сын о своём главном враче, она только подозревала, но сын сказал ей об этом с уверенностью, значит это было фактом. Что ж, она должна будет ещё раз поговорить с Володиным и узнать во сколько он оценивает свободу её сына.

– Я подумаю и приму необходимые меры, ты можешь на меня положиться! – произнесла она вслух.

– Помни, я очень надеюсь на твою помощь! – сказал Эрнст и отошёл от матери. Он направился к Кристине, стоявшей по-прежнему в стороне с санитаром.