Убить королеву - [6]

Шрифт
Интервал

Младшему Барнарду нравилось, что аристократы покупают пьесы и стихи, которые он (то есть я) печатает. Ему нравились деньги, которые он за это получал и тратил на выпивку и кости; деньги, которые постепенно утекали, хотя я работал по двенадцать часов в день. Я продавал книги даже быстрее, чем мог печатать, но это не помогало. Через год мы лишились контракта на аренду лавки, а Барнард оказался слишком пьян или слишком рассеян, чтобы это заметить или об этом задуматься. Вскоре я начал использовать свои навыки печатника, чтобы подделывать его письма: письма в банки с просьбой о займе, к хозяину с просьбой продлить аренду, к его покровителю с просьбой оказать милость. Эти ухищрения привели к тому, что покровитель появился у нас на пороге. Сэра Джорджа Кэри сопровождал один из его протеже, драматург по имени Кристофер Марло. Они поймали меня с поличным — точнее, с агатовым камнем для полировки в одной испачканной золотой краской руке и с кистью — в другой.

— А я говорил! — вскричал Марло. — Я говорил, что этот болван не может делать такие книги, и был прав! — Он хлопнул меня по спине с такой силой, что выбил кисть из моей руки. — И кто же ты такой?

Я посмотрел на него. Он был темноволос и лохмат, кудри небрежно убирал за уши, рубашку не застегивал, башмаки не шнуровал. Ему было за двадцать, мне едва исполнилось одиннадцать, и это оказалась любовь с первого взгляда. По крайней мере, с моей стороны.

— Тобиас, — ответил я. — Зовите меня Тоби.

— Ну что, Тоби, — сказал сэр Кэри — великолепный, раззолоченный и украшенный лентами не хуже моих книг. — У меня есть для тебя предложение.

Кэри лишал своего покровительства лавку, выплачивал долги Барнарда, а я становился печатником пьес Марло с жалованьем больше трех фунтов в год — и все они шли прямиком мне в карман. А по истечении срока моего ученичества Марло обещал мне помочь стать писателем, чего я так жаждал.

Я таскался за ним тенью, как он сам таскался за другими, смотрел на мир его острым и проницательным взглядом. Я видел, что он расходует свой талант не только на стихи, но и на подозрительные задания от Кэри, который пользовался склонностью Марло к уличным дракам, дурным компаниям и богохульственным виршам, чтобы добывать информацию. Марло передавал сообщения и вел записи для обширной сети агентов и курьеров, никому из которых нельзя было доверять, в обмен на снисхождение Тайного совета, не однажды спасшее его от тюрьмы. Марло был распоследним подлецом, но я мечтал быть таким же и внимательно следил за ним.

На самом деле я так и не понял, хотел бы я быть им или быть с ним, но мне никогда не выпало шанса это узнать. Через год он умер, и Барнард тоже, я остался один, и тогда Кэри появился у моей двери с новым предложением.

Если раньше навыки, вдохновленные отчаянием, были нужны мне для выживания, то теперь они приносили прибыль. Я стал курьером, как и Марло, я возил письма из Уайтхолла по всей Англии. Затем — опять же, как Марло — я оказался полезен Кэри еще кое в чем. Он использовал мое умение подделывать подписи и печатать, чтобы зашифровывать письма к министрам, и мое знание языка, чтобы расшифровывать их. Он использовал мою способность наблюдать, приковывать к себе все взгляды, или, наоборот, исчезать, на пользу себе, Тайному совету и королеве. В конце концов я стал делать все, что делал Марло. Только я не писал. После его смерти мне нечего было сказать.

Я вернулся из прошлого в настоящее и приступил к работе.

Глава 3

Катерина

Сейнт-Мауган, Корнуолл

27 октября 1601 года

В тот год, когда мне исполнилось тринадцать, я возненавидела всё.

Отца с его вечными жалобами на двор и королеву. Корнуолл с его скалистыми утесами и блекло-серым небом. Живущие неподалеку семьи, с которыми я была знакома, но которые не могла по-настоящему узнать, слишком уж много тайн мы хранили.

Однажды вечером, в Великий пост, после бесконечного дня, проведенного в молитвах и покаянии, я, чувствуя, что больше не выдержу, направилась в конюшню. Накинулась на конюха — он давно ушел от нас, и исключительно по моей вине — и велела ему подседлать самого крупного и быстрого скакуна, серого берберийского жеребца по имени Паллант — в честь греческого титана. Управиться с горячим капризным Паллантом было непросто, он слушался только отца, но я твердо намеревалась подчинить его своей воле, даже если больше никто и ничто ей не покорится.

Границу моих владений отмечал забор, сложенный из сланца. Я ударила Палланта в бок каблуком, требуя, чтобы он прыгнул. Он не стал. Он подбежал к забору, собрав ноги так, как будто хотел взлететь, и замер на месте. Я вылетела из седла, ударившись спиной о землю, а головой — о серый неровный камень. Мир почернел. Когда конюх с отцом нашли меня, то отнесли в дом. Боли я не помню, она пришла позже. Тогда я вообще ничего не чувствовала.

То же самое происходит и сейчас. Немота. Я начинаю часто дышать, когда люди Гренвиля склоняются над неподвижным телом отца, ворочают его, тыкают в надежде, что он встанет (вставай, пожалуйста!). Гренвиль выдергивает из шляпы перо и под носит его к ноздрям отца, чтобы проверить, шевельнется ли оно от дыхания. Отец и перо неподвижны. Гренвилю хватает порядочности закрыть отцу глаза и отправить человека за простыней, чтобы набросить ее на тело.


Рекомендуем почитать
Чернее ночи

От автора Книга эта была для меня самой «тяжелой» из всего того, что мною написано до сих пор. Но сначала несколько строк о том, как у меня родился замысел написать ее. В 1978 году я приехал в Бейрут, куда был направлен на работу газетой «Известия» в качестве регионального собкора по Ближнему Востоку. В Ливане шла гражданская война, и уличные бои часто превращали жителей города в своеобразных пленников — неделями порой нельзя было выйти из дома. За короткое время убедившись, что библиотеки нашего посольства для утоления моего «книжного голода» явно недостаточно, я стал задумываться: а где бы мне достать почитать что- нибудь интересное? И в результате обнаружил, что в Бейруте доживает свои дни некогда богатая библиотека, созданная в 30-е годы русской послереволюционной эмиграцией. Вот в этой библиотеке я и вышел на события, о которых рассказываю в этой книге, о трагических событиях революционного движения конца прошлого — начала нынешнего века, на судьбу провокатора Евно Фишелевича Азефа, одного из создателей партии эсеров и руководителя ее террористической боевой организации (БО). Так у меня и возник замысел рассказать об Азефе по-своему, обобщив все, что мне довелось о нем узнать.


Человек в маске

Продолжение приключений Сеньки Козыря и его подельников в Томске — сибирских Афинах.


В погоне за «старым соболем»

В центре романа Л.Строева - история "поющей сабли", откованной русскими оружейниками и обладающей необыкновенной прочностью. Качества этой сабли перешли к советской танковой броне, сокрушившей в годы Великой Отечественной войны броню фашистского вермахта.  Первая книга молодого автора. Рассчитана на старших школьников.


Искусство убивать. Расследует миссис Кристи

Знаменитая писательница, автор детективов Агата Кристи переживает сложный период: она потеряла мать – близкого ей человека, а муж тем временем увлекся другой женщиной и хочет оставить семью. Новая книга не пишется, одолевают горькие мысли, и в этой ситуации видится только один выход. Миссис Кристи в отчаянии, ей кажется, что она теряет связь с окружающим миром. Ее не покидает ощущение надвигающейся опасности… Однажды писательница спускается в лондонскую подземку, и чья-то рука подталкивает ее к краю платформы.


Мертвецам не дожить до рассвета. Герметичный детектив

«Мертвецам не дожить до рассвета» — не просто детектив или триллер, но и книга с философскими рассуждениями о путях и выборе человека в тяжёлых, чуждых его природе условиях. Увлекательный сюжет, в котором присутствуют мистика и оккультизм, переносит читателя в декабрь 1918 года, в самый разгар Пермской наступательной операции Колчака.


Ситуация на Балканах. Правило Рори. Звездно-полосатый контракт. Доминико

Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.


Залив ангелов

Лондон. Конец XIX века. Белла Уэверли, дочь спившегося аристократа, вынуждена работать служанкой за «ночлег и стол». Девушка выполняет всю черную работу по дому и отдыхает только на кухне — за несколько лет она достигла больших успехов в кулинарии. Однажды на Пикадилли прямо на глазах у Беллы омнибус сбивает молодую женщину. Умирая, несчастная вкладывает в руку девушки письмо. Не в силах сдержать любопытство, Белла распечатывает конверт и обнаруживает… приглашение на должность повара в кухню самой королевы Виктории.