Убить Барби - [3]

– Давайте попробуем снова. Мне нужно, чтобы вы – и свидетели преступления – посмотрели запись убийства. Я не смогу различить убийцу, жертву или любого из стоявших рядом. Но вы наверняка сможете. Полагаю, что вы… словом, есть такая поговорка: «Все китайцы на одно лицо». Но это, разумеется, справедливо для европейских рас. Азиаты различают друг друга без проблем. Вот я подумала, что вы… что ваши люди смогут… – Она смолкла, увидев на лице барби тупое непонимание.

– Мы не понимаем, о чем вы говорите.

Плечи Анны-Луизы поникли.

– То есть вы не сможете… даже если увидите ее снова?..

Женщина пожала плечами:

– Мы все выглядим одинаково.

***

Вечером того же дня Анна-Луиза улеглась на свою пневматическую кровать, окружив себя клочками бумаг. Смотрелось это неприглядно, но запись на бумаге стимулировала ее мышление гораздо сильнее, чем ввод данных в персональный инфоархив. И еще ей лучше всего работалось поздно вечером, дома, в постели, после ванны или секса. Сегодня у нее было и то, и другое, и лейтенант поняла, что полученная в результате бодрящая ясность мышления потребуется ей на всю катушку.

Стандартисты.

Они были захолустной религиозной сектой, основанной девяносто лет назад кем-то, чье имя не сохранилось. Это ее ничуть не удивило, поскольку неофиты отказывались от имен, присоединяясь к секте, и прилагали все не запрещенные законом усилия, чтобы уничтожить память и об имени, и о своей личности – словно этого никогда не существовало. Пресса быстро прилепила к ним эпитет «барби». Это слово означало популярную в двадцатом и в начале двадцать первого столетия детскую игрушку – пластиковую, бесполую и массовую куклу-«девочку» с изысканным гардеробом.

Дела у барби шли на удивление хорошо для группы, члены которой не воспроизводятся естественным путем, и чьи ряды пополняются исключительно за счет новичков из внешнего мира. Лет двадцать их число возрастало, затем стабилизировалось. Они умеренно страдали от религиозной нетерпимости, перемещались из страны в страну, и в конце концов шестьдесят лет назад большая часть секты перебралась на Луну.

Они вербовали новых «компонентов» из неудачников – тех, кто неуютно чувствовал себя в мире, проповедующем подчинение определенным нормам, пассивность и терпимость к миллиардам соседей, однако вознаграждали лишь тех, у кого хватало упорства и настойчивости, чтобы выделиться из стада. Барби самоустранились из системы, где человеку приходилось одновременно быть и лицом в толпе, и гордым индивидуумом со своими надеждами, мечтами и желаниями. Они стали наследниками древней традиции аскетического ухода из суетного мира, меняя свои имена, тела и сиюминутные желания на размеренную и безопасную жизнь, лишенную разрушительных страстей.

Бах поняла, что, возможно, несправедлива к некоторым их них – среди барби вполне могли оказаться и те, кого просто привлекли религиозные идеи секты. Хотя, по ее мнению, в этом учении было мало смысла.

Она пролистала их догматы, делая пометки. Стандартисты проповедовали единство человечества, клеймили свободу воли и поднимали группу и равенство в ней до божественного уровня. Ничего особенного их теория из себя не представляла, зато практика… Практика вызывала у нормальных людей тошноту.

Имелись у них и теория творения, и божество, которому не поклонялись. Вселенная возникла, когда ее создала некая безымянная богиня – прототип матери-земли. Она же заселила мир людьми – совершенно одинаковыми, отштампованными по одной универсальной форме.

Далее возник грех. Кто-то из людей начал задумываться. У этой личности имелось имя, полученное уже после греха как часть наказания, но Бах его так и не отыскала. Она решила, что это грязное или ругательное слово, которое стандартисты не сообщают чужакам.

Так вот, этот человек спросил богиню, ради чего совершился акт творения. Чем же богиню не устраивала первоначальная пустота, раз она решила заполнить ее людьми, чье существование лишено смысла?

И это оказалось последней каплей. По необъясненным причинам – даже спрашивать о них считалось смертным грехом – богиня наказала людей, впустив в мир разнообразие. Бородавки, большие носы, курчавые волосы, белая кожа, люди высокие, люди толстые, люди уродливые, голубые глаза, волосы на коже, веснушки, половые органы. Миллиарды лиц и отпечатков пальцев, каждая душа заперта в оболочку, отличную от другой, и каждой нужно различить чужой голос среди воплей толпы.

Однако теперь вера стремилась вернуть тот утерянный рай. Когда все люди снова станут единой личностью, богиня с радостью раскроет свои объятия. А жизнь есть лишь проверка, испытание.

С последним утверждением Бах, безусловно, согласилась. Она собрала свои заметки, сложила их в стопку, потом взяла привезенную из Энитауна книгу. Барби дали ее в ответ на просьбу показать изображение убитой женщины.

И в книге она нашла чертеж человеческого существа.

Называлось все это «Книга стандартов». Каждая барби постоянно носила с собой эту книгу, привязанную к поясу лентой. В ней сухим инженерным языком описывалось, как должна выглядеть барби. А на многочисленных чертежах изображались части тела – с допусками и размерами в миллиметрах.