Убили Винни - [25]
Разобрались быстро, мы с Рамизом, пока копы не приехали, вышли тихонечко и пошли в «Пальмерстон» посидеть спокойно.
— Ники, ты извини, что так получилось по-хамски. Сами пригласили, а тут такое… И перно твой пролили.
— Да ладно, ты-то что извиняешься? Ты тут ни при чем. Этот в костюме борзеть начал, Мервин его на место поставил. Все нормально. Таких учить надо.
— Спасибо, что понимаешь.
Пришли, он поставил, на этот раз мне пиво, а себе джин с лаймом. Наверно, ему цвет нравился.
Сидим пьем, и вдруг он мне говорит:
— А ведь в большой драке мы их прижмем…
Я смотрю на него и понимаю, к чему он клонит.
— Слушай, а ведь точно… Мысль!
— Понимаешь, к чему я?
— Понимаю.
— Только как мы их заманим, Ники? Народ серьезный.
— Не пойдут.
— Нам, знаешь, что… Нам нужно какое-то место типа клуба, тогда есть шанс. В разборке они нас просто положат. Блин!
— Да как их туда заманить-то?
Напрягаю извилины, пытаюсь что-то сообразить…
— Бл-л-лин!
— Да, блин, заманить-то заманить, а как?
— Надо их на какое-то мероприятие вытащить. И всех сразу причем. Иначе смысла нет. Какая-то приманка нужна.
Посидели подумали.
— Значит, так, Ники. Приманка тут только одна — они придут нас замочить.
Еще подумали.
— Точно.
На том и порешили.
— И где мы это организуем? — Рамиз спрашивает.
Это было уже на следующий вечер, только в этот раз в «Деревушке». Там вообще-то про такие дела редко говорят, народ все больше учителя и программеры. Так что, если они что услышали, решили, наверное, что мы фильм обсуждаем. Просто хотелось уже в нормальном месте поговорить, чтобы никто не перебивал.
Мы оба это дело обдумали. Ясно было, что надо это все на каком-то мероприятии провернуть. Толпа народу, никто ничего не понимает. Пришили и ушли. Может, повезет, не заметит никто.
— Значит, надо на мероприятии.
— На каком?
— На большом каком-нибудь. Свадьба или благотворительность… Брайан Дир как раз может свадьбу устроить…
— Нет, Ники. Свадьба — это святое.
Ну да, я и забыл, что он у нас мусульманин.
— Тогда благотворительность. Какой-нибудь крупный праздник. Значит, так. Нужно место и нужен повод.
— А место какое?
— Можно Зал собраний, он самый большой. Там евреи в основном… Может, еврейский сабантуй какой-нибудь?
— Ты что — еврей?
— Ну могу, если надо…
— Если надо, хрен тебя туда пустят с твоей рожей. Еще варианты есть?
— А если в Азиатском центре?
Он прям опешил.
— Бляха-муха, как я сам-то не допер? Это же отсюда через дорогу…
— Может, тогда там?
— Блин, надо же… Тесновато, правда, но ничего, поместимся. Если благотворительность, значит, надо договариваться с церковными старостами и комитетами. Обойдем мечети, храмы всякие, гурдвары.[14] Можно даже с христианами поговорить. Так. По пожарной безопасности туда человек пятьсот можно, значит, мы тысячу впихнем. Ну надо же…
Благотворительность — это самое оно. С церковными комитетами договорился — считай дело сделано. Потом берешь какую-нибудь девочку с голубыми глазками и собираешь ей на операцию в калифорнийской клинике. Весь район придет. За вход пятерка, чистыми штука, и еще с бара половина выручки тебе. Срубить можно нехило. Опять же и толкаешь под шумок. Аренду обычно не платишь, дискотека за счет заведения, расходов считай никаких. Мы еще в школе этим промышляли. Один раз в субботу втроем семьсот настригли в Макэнти. Для нас тогда это дикие деньги были. Потом неделю бухали, никто в школу не ходил.
— Блин, Рамиз, круто. Сможешь в Центре договориться?
— Надо поспрашать. В эти выходные точно нет, а там — посмотрим. Обычно все заранее заказывают. Можно, конечно, надавить, чтобы перенесли заказ…
— Ты что? Чтобы свадьбу перенесли?
Он усмехнулся:
— Шуткуешь все?
Мы еще немного подумали, и я говорю:
— Хорошо. Положим, зал мы забронировали и тысячу человек туда впихнули. Надо же, чтобы те трое знали, что мы там будем. Иначе они не придут.
Оказывается, это он уже продумал.
— Во-первых, надо их зацепить. По-настоящему, понимаешь? Во-вторых, надо, чтобы они решили, что мы хотим перехватить их район. В-третьих, надо, чтобы они знали, что это мы всё устраиваем и что мы там будем толкать.
Идея, конечно, хорошая, но были вопросы. Например, с чего это они вдруг решат, что мы можем против них что-то сделать, и как их зацепить?
— Как это — зацепить?
А он уже и это продумал.
— Ты одного подстрелишь.
Я, как откашлялся, переспросил.
— Ну ранишь одного. Не насмерть, только чтобы задело. И скажешь ему, что остальных, мол, тоже перебью на хрен. Понял?
— Слушай, это же ты у нас вроде по таким делам специалист. Как я в него стрелять-то буду?
— Из пистолета, Ники, из пистолета. Ты нас нанял, чтобы мы тебе финал красивый сделали, а до этого ты сам все должен спланировать. Стратегия нужна, понимаешь?
— А-а…
— Потом скажешь ему, что район теперь наш, мы тут будем работать. Дальше пускаем дезу, что в Центре будет распродажа. В субботу или еще когда. Во-первых, все решат, что мы перехватили район и теперь достать можно только у нас. Во-вторых, Окема будет кипятком ссать. Так они сто процентов придут.
Я присвистнул.
— Блин, классно. Вообще, конечно, это я должен был думать, но ты уж все прямо за меня просчитал.
НикиБеркеттвыходит из тюрьмы, отсидев восемьлетза убийство. Знакомится с красоткой Норин, да и старые друзья его не забыли. Ники старается начать новую жизнь и держаться подальше от неприятностей, но, чисто случайно влипает в такую историю, что приходится делать ноги на Ямайку! Знал бы Ники что там его ждет…
Сын звонит отцу: папа, на меня напали. Конечно, отец мчится спасать ребенка. Но вот загвоздка: Неделин-младший перевозил партию наркоты, попал в засаду с перестрелкой и остался жив. Он хочет спасти наркотики и свою шкуру любой ценой, зная, что отец сделает все тихо. Неделин-старший оказывается перед выбором: родство или принципы. Он уже отсидел один срок, а помощь сыну может потянуть за собой второй. Какой выбор сделает отец, когда обнаружит жестокое предательство? Сможет ли сын избежать наказания за свою подлость?
В книгу вошли три детективно-приключенческие истории, напечатанные в разное время и хорошо знакомые читателю по кинофильмам: «Ринг», «Нокаут» и «Операция „Викинг“».
«На срок жизни», – говорится в договоре о пожизненном содержании с иждивением. При этом имеется ввиду, что держатель ренты обязуется в течение жизни оказывать материальную и иную помощь лицу, передавшему ему в собственность квартиру либо иной вид недвижимости. Однако тут возникает главный вопрос: а не укоротят ли принудительно этот самый срок?
Тоору Миёси пришел в литературу из газеты «Йомиури», где он долгое время проработал журналистом-международником. Роман «По законам железных людей», опубликованный в 1988 году, наследует лучшие традиции социального направления в японском детективе.
Время идет.На арену событий в Глухове, как и во всей России, выходят молодые.Кто наведет порядок в городе? И главное – какой?За кем будущее?За детьми Олега Голенева, "Призрака с вороньего холма", из команды нового мэра, – энергичными, образованными, с чистыми руками и сердцами?А может, за наследниками бывших хозяев города – бандитов, с их яростной жаждой мести? Или за молодыми националистами, уверенными в том, что решение любых проблем – в уничтожении всех "иноверцев и инородцев"?Схватка будет жаркой…
Случайное знакомство в ночном клубе — и герой романа «Череп императора», корреспондент одной из петербургских газет, оказывается втянутым в невероятную историю, истоки которой берут начало в древней «стране снегов» — Тибете. О серьезности развернувшейся борьбы за обладание ценнейшей древней реликвией свидетельствует цепь загадочных и на первый взгляд не связанных между собой убийств…Зачином романа «„Кровавая Мэри“ по-ирландски» становится зверское убийство в тоннеле метро. И вновь петербургский журналист берется решить эту криминальную головоломку.
Алекс Пени просыпается в убогом номере дешевой нью-йоркской гостиницы рядом с окровавленным трупом проститутки. Страдающий амнезией алкоголик, Пени не помнит, что произошло, за исключением того, что накануне вечером он привел погибшую девушку к себе в номер. Он уверен, что невиновен в убийстве, однако ситуация серьезно осложняется тем, что Пени уже был осужден за аналогичное преступление и лишь недавно освободился из тюрьмы.
Лу Форд — помощник шерифа в маленьком техасском городке. Он нетороплив, скучноват и дружелюбен, что называется, свой парень. Он изрекает банальности и вежлив с правонарушителями. Никто из окружающих не подозревает, что под маской добродушия притаился безмолвный и неумолимый убийца.Классический роман нуар выдающегося американского писателя Джима Томпсона, прославившегося книгами, в центре которых — темные стороны человеческой натуры и общества.
15 января 1947 года на окраине Лос-Анджелеса найден изуродованный труп молодой женщины. Расследование жестокого убийства Черной Орхидеи, как называют жертву в газетах, поручено двум опытным полицейским — друзьям и соперникам, влюбленным в одну и ту же женщину. Вскоре оба становятся одержимы новым делом: разгадка жизни и смерти Элизабет Шорт становится для них навязчивой идеей. В поисках ответов они должны пройти все круги ада, погрузиться на самое дно послевоенного Голливуда и раскрыть темные бездны человеческой души — в том числе и собственной.
Дело, за которое берутся Патрик Кензи и Анджела Дженнаро — частные детективы из Бостона, — не из легких. Психиатр Дайандра Уоррен и ее сын-студент таинственным образом навлекли на себя гнев киллера ирландской мафии и нуждаются в защите. Расследование, предпринятое сыщиками, совпадает со вспышкой в городе кровавых убийств, совершаемых с особой жестокостью. Почерк преступника указывает на одного человека — серийного убийцу, уже 20 лет отбывающего пожизненное заключение. Возможно ли, что на свободе у него остались помощники? Незадолго до смерти все жертвы получают по почте свои фотографии.