Уайтбол - [51]

* * *

Облачение для маршрута — водонепроницаемый комбинезон, тяжелый от обилия датчиков, в капюшоне — встроенные наушники и микрофон. Маска от пыли, альпинистская обвязка, десантные ботинки, защитные очки… Стандартный арсенал жизненно необходимого: фонарь (ночь может приключиться в любую секунду); ракетница (рации то и дело начинают дурить); собственно рация (иногда все-таки работает); тонкий сверхпрочный капроновый шнур сорок метров длиной, нож, фотоаппарат, парализатор, компас (тоже дуркует, как хочет), полевой бинокль, две пары часов — электронные и механические (иногда идут синхронно, но чаще каждые сами по себе)… Это — не считая специального оборудования.

Может показаться — укомплектованный подобным образом человек вооружен на все случаи жизни. Ни фига подобного. Всего лишь попытка угадать, что день грядущий… Оцениваешь обстановку из-за ограждения и облачаешься соответственно. При этом вполне реально проколоться: ситуация внутри может оказаться ни капли не похожа на то, что видно из-за забора. Уже при мне был случай, когда ребята ушли в маршрут одетые, как я сейчас, и тут же вернулись: в трех метрах от ворот их встретил сорокоградусный мороз и сугробы по самую макушку… Со временем — та же фигня. Самый серьезный перепад был за несколько месяцев до моего приезда, в начале сезона. Рабочая пара заблудилась. По словам наблюдателей, полевики пробыли в зоне аномалии всего полчаса и ни на минуту не исчезали из виду. По рассказам самих разведчиков они бродили трое суток, несколько раз видели ворота, но каждый раз ворота исчезали по мере приближения. Ребята поймали две холодные ночевки, одна из них — в пещере. В той же пещере, как утром выяснилось, жил тигр…

Где-то в недрах вечно меняющейся земли уайтбола затерялось две машины, брошенные еще в самом начале работы над проектом. В первом случае обратный путь пересекло многокилометровое болото (при том, что сама зона уайтбол по границе от силы километров десять), во втором землетрясение уволокло вездеход в пропасть. По счастью, людей в салоне не было… Дважды группа нанимала вертолет — с негативным результатом: приборы показывали какую-то хрень, мотор начинал петь недоброе. Оба раза удалось вырваться на «здоровую» территорию, но эксперименты с летательными устройствами с тех пор прекратились.

* * *

В два часа дня мы с биофизиком, наконец, вошли в экспериментальную зону.

Три метра от КПП — полоса отчуждения. Вернее, то, что от нее осталось, исходно было метров пятьдесят. Целых три метра от ворот можно не беспокоиться о грядущем… Как только мы это расстояние прошли, нас сбило с ног высокой океанской волной.

Поднялись, откашлялись. Я почувствовал, как холодная струйка просочилась внутрь костюма, потекла по груди. Из-за бороды обрез капюшона прилегает неплотно. Вик советовал побриться перед маршрутом, а я не захотел. Ладно, переживем.

Огляделись — никакого намека на водоемы. Вдаль, до самого горизонта — степь без единого кустика, и в этой степи гуляет шквальный ветер. Который почему-то грохочет, как штормовое море о скалы.

— Ну, и ты тоже — здравствуй, — сказал Ри, глядя вперед.

На самом деле, если смотреть из поселка, никакой степи нынче не существует. Равно как и океанских вод. Существует широкое поле, за которым виднеются островки леса и край маленькой деревни.

— Прямо идем? — крикнул я, пытаясь переорать рев стихии. Усиленный микрофоном, голос громыхнул так, что у меня самого уши заложило.

— Тьфу ты… извини, Ри.

— Ничего страшного. Да, идем прямо, пока декорации не сменятся. Кстати, наблюдатели нас, скорее всего, уже не видят.

— Если четкой программы нет, может, пойдем по ветру? Проще двигаться будет.

— Не годится. Поначалу — только вперед. В бок мы вернемся к воротам. У «хозяина» свои представления о топологии. И еще…

Он достал страховочный шнур, завязал на нем два узла с интервалом в несколько метров. Один узел протянул мне. Пояснил:

— Сильно разбегаться в стороны пока не стоит.

Не очень удобно здесь ходить в связке — веревка в ковыле будет путаться. Но спорить я не стал, впечатленный предварительными инструктажами и собственными вчерашними приключениями. Потерять друг друга в зоне уайтбол — как не фиг делать.

Решили проверить рации. Наблюдателей не поймали, вместо них сквозь сильные помехи прозвучал… фрагмент какого-то органного концерта.

— Ненавижу классику, — сообщил я.

— Поищи что-нибудь другое, — улыбнулся биофизик.

Высоко над нашими головами куда-то в восточные края пролетел журавлиный клин.

Я взглянул на компас.

— Ри, чему сейчас лучше верить — тому, что есть или глазам своим?

— Расположение сторон света — в компетенции «хозяина», — ответил напарник.

— Понял. Летят на север. Стало быть, весна начинается. Может, ветер утихнет?

Стихия будто услышала — притаилась. Через минуту активизировалась снова, но уже без грохота волн.

— Может, — отозвался Ри. — Если мы в северном полушарии. Между прочим, сделай пару снимков ландшафта.

Я расчехлил фотоаппарат:

— Сейчас… И журавлей, наверно… а, ни фига, уже далеко.

— Бог с ними. Кстати, насчет животных: если увидишь кенгуру — не торопись делать вывод, что мы в Австралии.