У власти ни родни, ни друзей нет - [11]

— Ну, вот други, теперь можно и немного отдохнуть. Правда, вы сильно не расслабляйтесь. В скором времени нам снова в поход идти. Тут ничего не попишешь, такая у нас тяжкая доля, великие помыслы в жизнь претворять. — И пришпорил коня, чтобы побыстрее свободным временем воспользоваться. Ну, и поближе с новой женой, познакомиться, которую он из похода на Червонную Русь с собой привез, прекрасной чешкой, по имени Адиль. Что ни говори, а тяжелыми выдались первые годы правления у Владимира. Внутренние разборки не давали покоя, а ведь еще было желание вывести Русь, выражаясь современным языком, на мировую арену, и не просто вывести, а так, чтобы с ней считались, как с сильной державой. Ну, уж, и чего греха таить, укрепить свою личную власть. Ради этого, денег на дружину не жалел, понимая, что это его единственная надежда и опора. Ведь не зря потом, как пример, его слова приводили, когда у него спросили заморские гости.

— Дружина твоя из серебряных блюд ест, да из золотых кубков пьет. Зачем на них столько денег тратить?

На что Владимир ответил.

— С дружиной, если нужно будет, я себе еще золото добуду, а без нее, то, что имею, потеряю.

Немного отдохнув, да принеся щедрые дары богам, при этом, никого из них не обидел, всех одарил. Владимир отправился в земли Ятвягов. Попутно оставив в Турове своего наместника. Это молодое княжество к Полоцким землям относилось, но имело свое самостоятельное управление, и играло важную роль в Западных пределах Руси. Отвоевав у Ятвягов город Берестье, Владимир больше с ними воевать не стал, а сразу мир заключил, потому как биться с ними в их лесах, себе дороже выйдет, а ему пока, и этого города, как торгового форпоста хватит. Вернувшись обратно в Киев, и слегка отдохнув, после дремучих лесов и болот, с их комарами. Решил, что пришла пора Печенегам шею намылить, за старые обиды. За какие? Да кто его знает, были бы Печенеги, а обиды найдутся. И в этом походе удача ему сопутствовала, что еще больше укрепило его авторитет среди населения. Киевляне своего князя чуть ли на руках не носили, а послы, да гости заморские, льстивых слов не жалея, мира искали.

5

Можно запретить называть глупца глупцом, только от этого он умней не станет…

— Слушай, — уставившись в иллюминатор самолета, спросил Андрей Кащея, — а чего это я Колизея не вижу? Или его с самолета не видно?

— Конечно, не видно. — Ковыряясь в своем компьютере, отозвался Кащей. — Потому как его здесь нет, он в Риме находится, а мы во Флоренции на посадку идем.

— А чего во Флоренции? Мы же вроде в Рим собирались? — Андрей оторвался от иллюминатора и удивленно посмотрел на Кащея.

— Планы немного поменялись. — Ответил он, не отрываясь от своего занятия. — Оказывается, Янус предпочитает жить в этом городе, а не в Вечном. Флоренция олицетворяет эпоху возрождения, о чем он так мечтает. Быть на верхушке власти, а потом оказаться под ногами каких то выскочек. — Покачал Кащей головой. — Да уж, не завидная доля. Его только лицемерие да интриги, от полного забвения в то время спасли, да мечта, что все когда-нибудь, вернется на круги своя. Правда, — хмыкнул он, — мечтать, как говориться, не вредно, вредно не мечтать. Хотя, — пожал плечами, — кто его знает, как жизнь сложиться. — Посмотрел он на Андрея, засовывая компьютер в свой необъемный карман.

Из аэропорта они отправились сразу за город, что очень расстроило Андрея, которому очень хотелось осмотреть достопримечательности города, когда еще такая возможность представиться.

— Мы сюда не на экскурсию прикатили. — Недовольно буркнул Кащей. — Сначала управимся с делами, а потом, если время будет, то и на город подывимся.

Хотя, было на что посмотреть и в том месте, куда они прикатили. Прекрасный ландшафтный дизайн, в сочетании с фонтанами и водопадами, просто завораживал.

— Что красиво, то красиво. — Согласился с Андреем Кащей. — Умели люди раньше строить. К слову сказать, все это водное великолепие работает еще на тех механизмах, что были заложены изначально. А это, дай бог памяти, толи 15, толи 16 век.

— И кто до такого чуда додумался?

— Да, кардинал один, вроде из рода Медичи. — Кащей захихикал. — Представляешь, свою кардинальскую шапочку, он получил, когда ему было два года. Вот где обхохотайка. Вроде, ходить да говорить толком еще не научился, а уже проповеди читал, во как бывает, хотя в чувстве к прекрасному, ему не откажешь. — Указал он на сад с фонтанами. — Говорят, Папой мечтал стать, но не стал, интриганов, во все времена пруд пруди было. Так что, не только у нас, вундеркиндам палки в колеса суют.

Так, переговариваясь между собой, они подошли к небольшому дворцу, скрытому в зелени парка, где их встретил чопорный привратник, который и проводил в аудиенц-залу. Янус Андрею, сразу не понравился. И дело не в том, что тот восседал на троне, а они с Кащеем перед ним стояли. На такие мелочи он не обращал внимания. А вот, что лицо, этого самого Януса, постоянно менялось, его здорово раздражало. И ведь мало того, что лица строил, так ведь, зараза этакая, ничего толком и не говорил. Бубнил, какую то бредятину, и то смеялся, то слезу пускал, или в угрозе зубы скалил. Изгалялся короче. Так что, очень быстро устав от бестолковой траты времени, Андрей решил взять инициативу по переговорам, в свои руки.