У трех дубов - [23]

Сократ отрицательно покачал головой.

— Он сидел в своем рабочем кабинете, потом внезапно, без объяснений, покинул дом. Это все, что мы знаем, я с тех пор его больше не видели.

— А окно было открыто?

— Да.

— В таком случае, возможно, что кто-то его вызвал и заставил выйти из дома в такой поздний час.

— Это не только возможно, но это так и было, — сказал с уверенностью Сократ. — Джефри был вызван и не ожидал ничего хорошего. Мы ведь нашли его револьвер со взведенным курком, барабан полностью заряжен, из чего несомненно следует, что он был готов к внезапной встрече.

— Но куда же делся труп? — ломал себе голову Лексингтон. — Ведь мы с тобой обыскали всю долину и не нашли никаких следов.

Сократ Смит сам задавал себе этот вопрос.

— Он, несомненно, должен был иметь сообщников — я это говорю об убийце, — ответил он на немой вопрос брата. — Это рушит все мои версии… Он застрелил Менделя, сделал все, чтобы убрать с дороги Боба Штейна, и, по всей видимости, прикончил Джефри. Кто следующий?

Лексингтон беспокойно заерзал на своем стуле.

— Это ужасно, Сок. Чуть ниже, на два миллиметра, — и эта ночь могла бы стать для тебя последней.

— Безусловно, — ответил его брат, задумчиво глядя перед собой. — А теперь вопрос, не угрожает ли все это жизни Молли… Однако я говорю это только предположительно.

— О Боже! — Лексингтон вскочил со стула и стал трясти брата за плечи. — Ты так хладнокровно говоришь о том, что убийца может преследовать и ее!

— Не могу утверждать, что эта вероятность совершенно исключена. Эта зависит как раз от того…

Он замолчал.

— Дурацкая манера всегда обрывать фразы, — обозлился Лексингтон. — Так от чего это зависит?

— Ах, ни от чего. Это все только мое предположение, — пытался успокоить его Сократ. Но он не сказал всю правду, потому что его предположение превратилось в уверенность. Только «Лужа на болоте» требовала еще объяснения. Что означало это название? Об этом он узнал к концу дня и поведал брату:

— Это была необитаемая ферма по дороге в Ньютен. В трех милях от Абкуртона. Владелец фермы — француз, который продал ее двадцать лет назад за шестьсот тридцать франков фирме «Хаггит и Джордж» в Тарквее.

Так гласила телеграмма, которую он получил из Эксетера.

— Вот это я называю деловым и исчерпывающим ответом, — одобрительно произнес Сократ, обращаясь к брату. — Что случилось, Лекс? Я слышу какие-то крики внизу.

— Арестовали Гритта, потому что он все время грозился отомстить Джефри.

— Правильно. Он, конечно, думал, что своими показаниями доведет Джефри до тюрьмы. Бедный Джефри. Я мог его арестовать. Если бы я последовал совету Боба Штейна, бедняга был бы сегодня жив и здоров.

Молодого человека больше отягощали совершенно другие заботы, чем неудача Гритта и даже трагическая судьба мистера Джефри.

— Ты действительно думаешь, что Молли угрожает опасность? — спросил он, с тревогой глядя на брата.

— К сожалению, при всем моем желании, ничего определенного сказать не могу. Между прочим, можешь ты мне ответить честно на один вопрос?

— Пожалуйста.

— Любишь ли ты Молли Темальтон?

— Да… очень. Всем сердцем.

— Ты уже объяснился с ней?

— Нет, еще нет. Но я обязательно это сделаю при нервом же удобном случае. Сейчас это было бы нетактично с моей стороны, так как она очень переживает исчезновение мистера Джефри.

— Как ты думаешь, она любит тебя?

— Я думаю, что я ей нравлюсь.

— Нравлюсь, нравлюсь, — проворчал Сократ, с неодобрением глядя на брата. — Любит ли она тебя?

— Я был бы глупцом, если бы стал утверждать это. Но она, конечно, вне всякого сомнения, догадывается о моих чувствах, — добавил он.

— Больше и не требуется. Если женщина знает, что кто-то ее любит, и продолжает быть с ним милой и любезной, можешь быть уверен, что она разделяет его чувства.

— О, это верно?

Сократ рассмеялся, хотя ему было не очень весело.

— Я не могу сказать тебе о том, как ведет себя каждая женщина, это ты сам со временем узнаешь, Лекс. — Он нежно пожал руку брату. — Ты надежда нашей семьи, и поэтому меня очень интересуют твои взаимоотношения с ней. Не менее, чем то, что, может быть…

— Может быть… — повторил Лексингтон и внезапно остановился.

— …Что, может быть, принесет с собой переворот в мое семейное хозяйство, — закончил Сократ. Но его брат почувствовал, что он хотел сказать что-то другое, но по каким-то соображениям изменил конец фразы. Внезапно в его душе возникли подозрения.

— Не думаешь ли ты, что Молли знает что-либо об этом ужасном преступлении?

— Этого я не думаю, — возразил Сократ, но его колебания продолжались немного дольше, чем следовало бы, и Лексингтон ложно истолковал эту паузу.

— По-твоему, она знает…

— Иди, мой мальчик, и будь любезен с ней, — оборвал его старший брат. — Кстати, ты пойдешь со мной на осмотр трупа?

— Пожалуйста, иди один, Сок, или ты считаешь, что по дороге тебя могут подстрелить?

— Едва ли. Кроме того, я беру с собой в виде подкрепления Боба Штейна. Ты можешь, таким образом, спокойно заниматься ухаживанием…

Судебное освидетельствование трупа было чистой формальностью, и объявление результата, как и ожидал Сократ, было отложено.

— Мы не можем сделать ничего лучшего, мистер Смит, — сказал один из высших чиновников Скотленд-Ярда, председательствовавший на месте, — как доверить вам дальнейшее ведение этого дела. Но для соблюдения формальностей мы должны командировать сюда нашего человека, который официально будет осуществлять руководство и который, вероятно, пожнет все лавры этого дела.