У тебя нет выхода, дорогая - [9]

Почувствовав охватившую ее страсть, Лука начал действовать настойчивее, ласки его стали нежнее.

– Господи, Джемма! – простонал он, добравшись до груди девушки и медленными вкрадчивыми движениями лаская ее. – Или Мими? Как ты себя называешь? Я не мог забыть ту нашу ночь, и я безумно, безумно хочу тебя. Скажи же наконец «да».

Раньше ее называл так только Алан. Услышав его из уст Луки, она почувствовала себя подлой предательницей.

– Не смей называть меня Мими! – яростно выкрикнула Джемма и оттолкнула его из последних сил. На подгибающихся ногах она отошла подальше, стараясь укрыться за кухонным столом, и тяжело опустилась на стул.

Лука сел на скамью. Он никогда бы не стал так яростно бросаться на нее. Но ее слова оскорбили его, он потерял контроль над собой, что бывало с ним крайне редко.

– Достаточно было просто сказать «нет», Джемма. – Он еще выяснит, почему она так бурно реагирует на имя Мими. – Я никогда не беру женщин силой, не собирался так поступать и с тобой, потому можешь расслабиться и предложить мне выпить.

– Ты с ума сошел? Я хочу, чтобы ты сейчас же убрался из моего дома.

– Разве так следует обращаться с гостями? Представляю, что скажет твой отец, когда узнает, что ты выгнала внука одного из самых крупных акционеров его компании. А еще существует Джен. – Лука подошел к ней, пристально глядя серыми глазами в ее пылающее лицо.

Отец… Джен… Что он имеет в виду, и почему у нее возникло ощущение, будто ее жизни что-то угрожает?

– Джен убеждена, что ты почти святая. Она говорит, что после смерти мужа ты живешь монахиней. Значит, ты не рассказывала ей о нашей первой встрече? Зато я с удовольствием поведаю всем, какую бурную ночь мы с тобой провели в прошлом году. Это развенчает твой образ безутешной вдовы.

Его жестокие слова больно ранили Джемму. Ее горе не было игрой. Джемма каждый день вспоминала своего ушедшего мужа. Ей не хватало его доброты, заботы, бесед с ним, ощущения любви и безопасности, которое давал ей Алан. И этот бессердечный надменный шут, который никого в своей жизни не любил, еще смеет потешаться над ее потерей!

Боль уступила место холодному гневу, желанию бросить вызов. Она медленно повернулась и расправила плечи.

– Ты сделаешь это? Ты захочешь расстроить Джен? Почему-то меня это не удивляет. Пойдем, я налью тебе выпить. – Джемма направилась в гостиную, подошла к старинному бюро и достала оттуда бокал и бутылку виски. – Кроме виски, у меня ничего нет, – она протянула стакан. – А теперь напомни, что привело тебя в мой дом.

Лука медленно обходил гостиную. Комната, которую Джемма всегда считала большой, вдруг от присутствия Луки Девеци уменьшилась до размеров кукольного домика. Молчание затянулось. Джемма не выдержала и предложила ему сесть.

– Благодарю, я постою, – Лука уже понял, что гостиная была превращена в место поклонения незабвенному Алану. Из расставленных на красивом старинном столе многочисленных фотографий в рамках он взял одну и усмехнулся. Джемма в подвенечном платье с улыбкой глядела в лицо своего жениха, своего хозяина. На его лице тоже светилась улыбка, улыбка победителя. Голубоглазый шатен, только и всего. Это не улучшило настроения Луки. – Ты была красивой невестой, – наконец произнес он.

Вернув на место эту фотографию, Лука принялся разглядывать остальные. Групповое свадебное фото. Множество гостей. Снимки счастливой пары, окруженной друзьями. У барбекю, в плавательном бассейне. Вид обнаженной Джеммы в бикини.

Нахмурившись, Лука отвернулся и глотнул виски. Напиток был отличным. Но он пьет виски, оставшееся от другого мужчины, волочится за его женой, и это вызывает горечь во рту и в душе.

– Твой муж был интересным мужчиной. Как долго вы были знакомы до брака? – неожиданно для себя спросил Лука. Джемма вызывала у него восхищение, какого многие годы не пробуждала ни одна женщина. Внешнее спокойствие и красота в сочетании с безумным темпераментом.

– Хочешь услышать историю моей жизни? Тогда ты уберешься наконец из моего дома?

– Если ты настаиваешь, то… да.

Решив, что поймала его на слове, Джемма начала свой рассказ:

– Я встретила Алана, когда мне было двадцать, а ему – двадцать один. Он работал у моей тетушки Мэри научным сотрудником. Мы стали друзьями, а позже, когда я поступила в колледж, и любовниками. Поощряя мой интерес к цветоводству, Алан поддержал нас с Лиз, когда я закончила учебу и мы решили открыть цветочный магазин. Он был добрый, любящий, на него можно было во всем положиться. Мы поженились, едва мне исполнился двадцать один год, а через четыре года он погиб в катастрофе, занимаясь планеризмом.

– Он был образцом добродетели, но глупцом. Рисковать жизнью, занимаясь планеризмом, имея такую страстную, сексуальную жену… это непостижимо, – пробормотал Лука.

– Ты его не знал, а потому твое мнение неверно.

– А он был страстным любовником?

– Это тебя не касается. А теперь, когда я все тебе рассказала, пожалуйста, уходи.

– Позволь мне допить виски. – Он откинулся на диване, вытянув длинные ноги.

Джемма и не надеялась, что он с готовностью уйдет, но с вежливой улыбкой согласилась.

– Благодарю. Должен сказать, что твой муж хорошо разбирался в виски, как, впрочем, и в других вещах, – заметил Лука, глядя на Джемму.