У стен Анакопии - [9]

— Есть одна история — история священной Ромейской империи. Кому нужна история маленькой провинции Абазгии! Занимайся лучше делом.

Надменный сановник отобрал у Деметрия рукописи н приказал их сжечь.

— Зенон отнял у меня цель моей жизни, и если бы нe ты, мне незачем было бы жить, — жаловался писец своему воспитаннику.

Особенно огорчила его гибель записок Ефрата, которые он обнаружил, разбирая документы времени царствования Юстиниана I. Ефрат был одним из доверенных лиц императора, он, как и Деметрий, был евнухом, родом абазг, жил в Палатии.

— Расскажите мне о нем, — попросил как-то Леон.

— О Ефрате упоминает юстиниановский историк Прокопий из Кесарии в связи с поездкой того по поручению императора Юстиниана в Абазгию, но скупо. В отчете же самого Ефрата об этой поездке рассказывается подробно... Проклятый исаврит, я даже не успел переписать ефратовых записок и только бегло прочитал их. — Деметрий застонал и начал бить себя кулаками по голове. Успокоившись немного, стал рассказывать: — Во времена Юстиниана Августа Абазгией правили князья из ромеев. Они были жестокосердны и алчны. Они кастрировали красивых мальчиков-абазгов, а потом продавали их во дворцы восточных владык. Так попал в Палатий и Ефрат...

— А тебя как постигла эта злая участь? — невольно спросил Леон.

— Меня мальчиком украли аланы и сделали кастратом, а потом продали ромейским купцам. А те подарили меня императору. В Палатии я был отдан в ученье писцам. Здесь прошла вся моя жизнь.

Живя в Палатии с детства, Деметрий, однако, не перестал быть абазгом. Напротив, он еще более любил свою родину и тосковал по ней. Чтобы не забыть родной язык, он часто разговаривал с воинами-абазгами, которых немало было среди охраны священного Палатия. Многим из них он помогал вернуться в Абазгию. Деметрий вел тайную переписку с Константином и по поручению того воспитывал его сына. Была у него связь и с Дадыном, которого он когда-то выкупил из плена. Писец рассказал Леону о том, как абазги восстали против своих правителей ромеев и перебили их, как избрали из своей среды правителями Опсита и Скепарну и тайно перешли на сторону персов, но ромеи снова подчинили Абазгию своей власти. Чтобы сохранить и умиротворить абазгский народ, умный Ефрат сумел тонко подсказать Юстиниану мысль послать его в Абазгию с наказом запретить делать кастратов. По совету Ефрата император повелел привезти несколько детей абазгов, обучать их грамоте и различным наукам. Из них потом состояла внутренняя стража императора. С тех пор абазги сами избирали себе правителей, а императоры утверждали их архонтами.

Деметрий познакомил Леона с учениями греческих философов Сократа, Платона, Аристотеля, с историей завоевательных войн Александра Македонского. Однажды не без умысла дал ему жизнеописание двенадцати цезарей Гая Светония Транквилла. Оборотная сторона жизни Калигулы, Нерона, Тита и других римских императоров поколебала Леона, заставила его присмотреться к закулисному миру Палатия, полному интриг, алчности, борьбы за власть, загадочных смертей и исчезновений людей. Деметрий учил Леона видеть за блеском и мишурой шаткие подпорки империи ромеев, сотрясаемой бесконечными войнами с арабами и внутренней борьбой базилевса с почитателями икон. От Деметрия Леон узнал и о базилевсе Льве.

— «Божественный!» — при этом слове старый писец кривил тонкие губы в иронической усмешке. — Он отмечен не божественным провидением, а самим сатаной.

Знал бы император Лев III, чему учит Деметрий Леона, из которого он хотел воспитать верного слугу империи, приказал бы удавить своего лучшего писца. Лев был подозрителен и коварен. Он возвысился благодаря императору Анастасию II, который за воинские доблести дал ему титул патрикия^[21]и назначил архонтом в одну из провинций. Когда абазги восстали против ромеев и присоединились к арабам, император Юстиниан II^[22]послал Льва к аланам с поручением натравить их на абазгов. Император боялся Льва, он не без оснований подозревал его в намерениях захватить престол. Посылая его с опасным поручением, Юстиниан рассчитывал избавиться от него, но этот сатана в образе человека, как называл его Деметрий, сумел проникнуть к аланам, подкупил их, и те огнем и мечом прошли по Абазгии. Льву помог выбраться из гор правитель Апсилии Маринэ. Дорогой ценой заплатила Абазгия за попытку освободиться от ига Ромейской империи. Не принесли облегчения ей и арабы; они оказалигь еще хуже, чем ромеи. Мусульмане отняли у абазгов землю, установили непосильные харадж и джизие — поземельную и подушную подати, превращали абазгов в рабов. Попытка абазгов отложиться от Ромейской империи и перейти на сторону арабов была пагубной.

Мудрый Деметрий глядел сквозь века; он призывал юного Леона беречь народ и ждать удобного случая.

— Когда войска провозгласили императором Феодосия, Лев не признал его, — шептал писец. —С помощью верных ему военачальников он мечом проложил себе путь к трону и вынудил Феодосия уступить ему царство. Сейчас Абазгия — снова вассал Ромейской империи, но никогда не забывай: кровь абазгов на Льве. Аланы были лишь слепым орудием в его дьявольских руках. Но, видит бог, не время сейчас отплатить ему по древнему закону гор — кровью за кровь. Станешь архонтом, укрепляй страну, объединяй народ и жди.