У самой границы - [30]
На далекой горной тропинке показалось стадо архаров, вереницей потянулось к водопою. Вожак остановился у края выступа, настороженно поднял голову.
Солнце, поднимаясь из-за вершин, отлило из бронзы архара, его тяжелые ребристые рога, засверкало в клубах морозных испарений, поднимавшихся над Пянджем. Пяндж — граница. Лишь архары и орлы нарушали ее безнаказанно.
В трещинах и ущельях еще таились тени, сглаживали очертания острых скал, прятали бьющие из отвесных стен источники и родники. Где-то в этих скалах был сейчас лазутчик, ждал ночи. Харламов, осматривая величественную панораму своих владений (не взлетит ли ракета?), прикидывал, в какой части Пянджа рискнет переправиться контрабандист, чутко прислушивался, не раздастся ли звонок, возвещающий о том, что граница нарушена.
Все было тихо.
Первым возвестил об опасности беркут. Царственно паривший в поднебесье, он резко взмахнул крыльями и камнем ринулся вниз, к скале, где было его гнездо.
Раздался приглушенный, все нарастающий гул. Громом откликнулось в горах эхо. Харламов увидел, как от скалы над заставой отделилась огромная глыба и, увлекая за собой щебень и вихри снега, заскользила вниз.
— Капитан, сюда! — донесся отчаянный крик дежурного, затем громкое ржание лошадей, удары копыт о доски стойла.
Харламов в несколько прыжков очутился у конюшни. В ту же минуту лавина с грохотом накрыла тропу у самой заставы. Оттолкнувшись от площадки перед казармой, покатилась дальше вниз, к Пянджу, сметая все новые камни, поднимая тучи снега.
Харламов и Клыпань стояли под навесом конюшни, спасаясь от летевших сверху камней и бушевавшего снежного вихря.
Когда искрящийся на солнце снег стал оседать, они увидели, что кусок скалы завалил единственную тропу, соединявшую заставу с внешним миром. Камни и снег засыпали часть двора, где были кухня и склад, унесли вниз весь запас дров. Лавина сбросила в реку драгоценное топливо. В воде мелькали белые корни и ветки саксаула.
Эхо, подхватив грохот обвала, десятки раз повторило его и долго еще отдавалось раскатами в ущельях, заглушая постоянный шум Пянджа.
Капитан посмотрел на засыпанную щебнем площадку дровяного склада, где только что был он сам, потом оглядел тропы и крутизны скал, зная, что нарушители стремятся пересечь границу под шумок — в грозу, во время наводнения или обвала. Как и до катастрофы, вокруг было пустынно. В распадке на той стороне реки мелькнули и скрылись испуганные архары, в небе по-прежнему, распластав крылья, парил Бердыклыч.
Обвал не потревожил гнездо беркута, и это несколько успокоило Харламова, как будто могло уменьшить новые заботы.
Харламов оставил Клыпаня наблюдать и вошел в комнату службы. По телефону доложил о случившемся начальнику отряда. Связавшись с постами, проверил, не повредил ли обвал провода на участке. Сел писать рапорт с просьбой прислать саперов, чтобы взорвали глыбу…
Со двора заставы послышался голос дежурного:
— Товарищ капитан, двое верховых скачут по тропе со стороны кишлака!
Харламов вышел к завалу.
— Ай-ей! Рафик Харлам! Живой? — донесся громкий голос. Это кричал старый Кадыр, остановившись по ту сторону глыбы, преградившей дорогу.
— Живой, живой, — откликнулся Харламов.
— Все живой? Никто не упал? — допрашивал Кадыр.
— Нет, никто не упал, все живы-здоровы, — заверил Харламов.
Над осыпью показались головы в бараньих шапках, затем и сами приехавшие — раис Кадыр-заде со своим сыном Рахматом.
— Иди сюда, начальник! — остановившись на груде щебня, присыпавшего край глыбы, позвал Кадыр. Высокий и жилистый, с загорелым до черноты лицом, изрубцованным оспой, он выглядел встревоженным. Тронутый заботой таджика, прискакавшего на заставу, Харламов с трудом поднялся к нему.
На глыбе виднелось несколько вырубленных в скале букв.
— Смотри, начальник, что теперь Чернушкину показывать будешь? Ай-ей, как жалко, — сказал Кадыр-заде.
Чернушкиным Кадыр называл каждого новичка. Лет восемь назад служил здесь, на заставе, солдат Чернушкин, боявшийся высоты, боявшийся ходить по шатким мосткам из жердей, боявшийся ступить в ледяную воду горных потоков.
До того как обрушилась глыба, каждый приезжающий на заставу мог прочитать на скале надпись:
Эту надпись вырубил в скале много лет назад сам Харламов. Сочинил двустишие его погибший друг замполит Федоренко. Строчки Федоренко, высеченные в скале, как считал Харламов, высекали искры в сердцах солдат.
Капитану тоже было жаль, что обрушилась именно эта глыба — словно застава потеряла свое лицо.
— Ладно, рафик Кадыр-заде, — сказал он. — Сейчас мне надо вот куда смотреть: все дрова унесло, Кайтузек закрыт, где взять топливо?
Изрытое оспой лицо Кадыра, казалось, потемнело еще больше. Он знал, что солдаты приходили из нарядов и промокшие и продрогшие. А как нести службу, если нельзя ни обсушиться, ни согреться, ни обед сварить?
Рахмат что-то быстро проговорил по-таджикски. Кадыр-заде прищурился, посмотрел в сторону Пянджа, затем хлопнул Харламова по плечу.
— Будут дрова, — сказал он. — Смотри, начальник! Большое дерево на острове видишь? К вечеру здесь будет. Пяндж привезет.
«Кара-Курт» — «Чёрная смерть» — самый ядовитый паук Средней Азии. Так в годы Великой Отечественной войны называли в наших южных республиках фашистскую свастику.Гитлеровская агентура проделала гигантскую работу в Иране с целью, подготовив фашистский переворот, нанести Советскому Союзу смертельный удар с юга.Советское правительство вынуждено было (исходя из пункта 6 договора с Ираном о сотрудничестве и взаимопомощи, заключенного в 1921 году) срочно ввести в Иран регулярные части Красной Армии. Эта мера не только обезопасила нашу страну от вторжения фашистских орд с юга, но и оградила территорию Ирана от разрушений, сохранила независимость сопредельного государства, сотни тысяч жизней молодых иранцев, курдов, русских, туркмен, фарсов, азербайджанцев.Основной сюжет романа «Кара-Курт» (второй книги романа «Чёрный Беркут») подчинен показу сложной и острой борьбы Среднеазиатского пограничного округа с агентами немецко-фашистской разведки, непрерывно организовывавшей военные диверсии, политические провокации до и после перехода через границу наших войск.Автор, участник Отечественной войны, А.
Этим романом автор завершает свою трилогию (ранее вышли романы «Черный беркут» и «Каракурт») о героизме пограничников в годы Великой Отечественной войны. События разворачиваются на южной границе Советского Союза, в Туркмении. В сопредельной стране гитлеровцы создали свои опорные базы, аэродромы, проложили дороги, завезли вооружение и боеприпасы. Вражеская разведка, нагнетая напряженную обстановку, стремится ввергнуть в войну дружественный нам народ. Советские пограничники помогают Родине обезвредить замыслы врага.
В сборник Виктора и Анатолия Чеховых вошла остросюжетная повесть «Пароль — „Сталинград“», посвященная работе советской контрразведки и уголовного розыска в канун и во время Сталинградской битвы. Повести «Мертвая зона» и «Плата за жизнь» рассказывают о буднях современных пограничников. Книга рассчитана на массового читателя.
Две повести Анатолия Чехова и два очерка посвящены пограничникам. В повести «Белое пламя пустыни» рассказывается о борьбе пограничников с бандами басмачей в Средней Азии. Вторая повесть «Передаю цель» знакомит читателя с тревожными буднями воинов границы в наши дни…
Первые месяцы Советской власти в Туркмении. В пограничный поселок врывается банда белогвардейцев-карателей. Они хватают коммунистов — дорожного рабочего Григория Яковлевича Кайманова и молодого врача Вениамина Фомича Лозового, уводят их к Змеиной горе и там расстреливают. На всю жизнь остается в памяти подростка Яши Кайманова эта зверская расправа белогвардейцев над его отцом и доктором...С этого события начинается новый роман Анатолия Викторовича Чехова.Сложная судьба у главного героя романа — Якова Кайманова.
Анатолий Викторович Чехов родился в 1921 году в станице Попутной, Краснодарского края. Окончив десятилетку, был призван в армию. Участвовал в Великой Отечественной войне. Награжден орденом Красной Звезды, орденом Славы III степени и медалями. Член КПСС с 1949 года.После войны Анатолий Чехов окончил Литературный институт им. Горького. Опубликовал повесть «У самой границы», сборник рассказов «Командир корабля», очерки «Север зовет».Сборник «След в пустыне» посвящен преимущественно пограничникам. Пограничная служба, как и фронт, проверяет качества человеческого характера.
От издателяАвтор известен читателям по книгам о летчиках «Крутой вираж», «Небо хранит тайну», «И небо — одно, и жизнь — одна» и другим.В новой книге писатель опять возвращается к незабываемым годам войны. Повесть «И снова взлет..» — это взволнованный рассказ о любви молодого летчика к небу и женщине, о его ратных делах.
Эта автобиографическая книга написана человеком, который с юности мечтал стать морским пехотинцем, военнослужащим самого престижного рода войск США. Преодолев все трудности, он осуществил свою мечту, а потом в качестве командира взвода морской пехоты укреплял демократию в Афганистане, участвовал во вторжении в Ирак и свержении режима Саддама Хусейна. Он храбро воевал, сберег в боях всех своих подчиненных, дослужился до звания капитана и неожиданно для всех ушел в отставку, пораженный жестокостью современной войны и отдельными неприглядными сторонами армейской жизни.
Над романом «Привал на Эльбе» П. Елисеев работал двенадцать лет. В основу произведения положены фронтовые и послевоенные события, участником которых являлся и автор романа.
Проза эта насквозь пародийна, но сквозь страницы прорастает что-то новое, ни на что не похожее. Действие происходит в стране, где мучаются собой люди с узнаваемыми доморощенными фамилиями, но границы этой страны надмирны. Мир Рагозина полон осязаемых деталей, битком набит запахами, реален до рези в глазах, но неузнаваем. Полный набор известных мировых сюжетов в наличии, но они прокручиваются на месте, как гайки с сорванной резьбой. Традиционные литценности рассыпаются, превращаются в труху… Это очень озорная проза.
К 60-летию Вооруженных Сил СССР. Повесть об авиаторах, мужественно сражавшихся в годы Великой Отечественной войны в Заполярье. Ее автор — участник событий, военком и командир эскадрильи. В книге ярко показаны интернациональная миссия советского народа, дружба советских людей с норвежскими патриотами.
Заложник – это человек, который находится во власти преступников. Сказанное не значит, что он вообще лишен возможности бороться за благополучное разрешение той ситуации, в которой оказался. Напротив, от его поведения зависит многое. Выбор правильной линии поведения требует наличия соответствующих знаний. Таковыми должны обладать потенциальные жертвы террористических актов и захвата помещений.