У самого Черного моря. Книга II - [18]

— За мной! Цель вижу! — в наушниках голос моего начальника штаба майора Лакинского.

Он выводит истребители наперехват вражеских машин. Расстояние между противниками сокращается. Немецкие эшелоны растянулись в глубину. Полк перестраивается. Передняя группа, ведомая майором Лакинским, выходит на дистанцию удара.

— Атака! — слышен голос ведущего.

Девятка «хейнкелей», идущая во главе колонны, не дотянув километров пятнадцать до цели, сбрасывает бомбы в море. Самолеты разворачиваются, рассыпаются, отходят. Преследовать их сейчас некогда: несколько групп Ю-87 рвутся к настоящему городу, к базе, к кораблям.

Группа Лакинского снова перестраивается, стремительно набирает высоту и сверху обрушивается на головную колонну бомбардировщиков.

Стараюсь охватить картину боя в целом: другие эскадрильи атакуют почти все растянувшиеся группы вражеских машин. Схватка разгорелась по всему фронту. Все смешалось. К происходившему сейчас в небе невозможно было подыскать сравнения. Сцепившиеся в каскаде немыслимых фигур самолеты, казалось, чудом не таранят друг друга. Разноцветные трассы превратили небо в лоскутный ковер, ежесекундно раздираемый молниями взрывов.

Я впервые в жизни видел такую картину: немцы отходили, яростно преследуемые, и по всему пути этого горестного для них отступления фонтанами вздымалась над морем вода. Это рвали волну рушившиеся с небес искореженные, горящие, изувеченные самолеты.

Бой шел почти до самой Анапы, куда уходил противник. Вышли навстречу «мессеры», и что-то нечеловечески-яростное было в этой воздушной битве. Наши летчики шли напролом, самолеты с изрешеченными фюзеляжами и крыльями вновь бросались в атаки, и ничто не могло остановить этого стремительного натиска.

И только когда к концу подошел боезапас и горючее, мы подумали, наконец, об окончании боя, возвращении домой.

Пятнадцать бомбардировщиков и один истребитель потеряли гитлеровцы в этом бою. Мы не досчитались одного друга, и это омрачило нашу победу. Но война есть война. На ней без потерь не бывает. Можно честно смотреть в глаза людям, если победа одержана с таким, хотя и омраченным горечью утраты, счетом.

Реванш обернулся для немцев полным, сокрушительным провалом.

Я не знаю, кто в гитлеровских штабах получил за эту акцию разнос, кто и какие приводил доводы «за» и «против», но столь массированные налеты вражеской авиации с этого дня резко сократились. Гитлеровцы предпочли действовать небольшими группами, надежно, как им казалось, прикрытыми истребителями.

Почему «им казалось…»? Они не учитывали опять же ставшей очевидной истины: кроме общепринятой военной арифметики, в воздухе действовала непонятная им арифметика — советская, не укладывавшаяся в цифровые выкладки и ломавшая все самым тщательным образом продуманные планы врага.

Гвардия флота

4 апреля 1943 года… Знаменательный для нас день. У капониров собрался весь полк. Ну что же, можно начинать. Поднимаю руку. Гул голосов смолкает. Вначале напомню им историю. Не все из молодых ее знают.

— Сегодня, — начал я, — наша часть отмечает славную годовщину со дня присвоения высокого гвардейского звания, завоеванного в жестоких сражениях с ненавистным врагом — немецко-фашистскими захватчиками.

В героической Одессе родилась боевая слава части. С прибытием в Одессу в тот же день летчики эскадрильи четырежды орденоносца Демченко штурмовали живую силу и технику противника.

Первые схватки с врагом показали готовность летчиков драться, не щадя ни крови, ни жизни своей. В одном из воздушных боев под Одессой комсомолец лейтенант Беришвили над линией фронта сбил два фашистских самолета. Возвращаясь на аэродром, он увидел, что группа немецких истребителей атакует самолет командира Демченко. У Беришвили уже не было боезапаса. Не задумываясь, сокол таранил самолет противника, спас командира, а сам погиб смертью героя. Храбро и мастерски дрались под Одессой летчики Матвеев, Томашевский, Шкудский и многие другие их боевые товарищи.

Тем временем две наши эскадрильи помогали нашим войскам отражать натиск фашистских орд под Перекопом. И здесь летчики показали себя беззаветными защитниками Советской земли. Незабываем подвиг сержанта Соколова. Его самолет при штурмовке был подбит зенитным огнем и загорелся над территорией, занятой противником. Отважный патриот Родины решил не прыгать с парашютом, предпочел геройскую смерть позорному плену и на пылающей машине врезался в автоколонну противника.

С особой страстью и мужеством летчики и весь личный состав части защищали город немеркнущей славы — Севастополь. В горячие дни декабрьского и июньского штурма наши летчики смело ввязывались в воздушные бои с превосходящими силами противника, не раз обращали в бегство хваленых немецких асов, один за другим сбивали фашистские самолеты.

За один только день 17 декабря 1941 года над городом было сбито 9 вражеских самолетов, а наши без потерь вернулись на аэродром.

В огне грандиозной битвы за Севастополь воспитывались и закалялись замечательные кадры летчиков-истребителей морской авиации. В один из июньских дней Герой Советского Союза Алексеев в паре с летчиком Данилко храбро вступил в неравный бой с шестью Ме-109. В этом бою черноморцы сбили двух хищников, а остальных заставили позорно удрать.