У пана лесничего на шляпе кисточка - [9]

— А директор знает? — спросили дети.

— А чего ему знать? — удивилась тетушка Глознечиха.

— А директор знает, почему школа закрыта?

— А как же ему не знать, ежели он сам ее закрывал? Пришел вчера после занятий, показал какую-то записку, дескать, от нашего сельского старосты ему принесли. А под конец взял ключи и сказал, что должен отдать их старосте.

— Старосте?

— Ему самому.

— И все из-за этой записки?

— Из-за нее, точно из-за нее.

— А что же это за записка такая?

— Такая уж записка. Указано в ней, что школу-де надо закрыть.

— А почему там так указано? — не успокаивались дети.

— Почему да почему! Ведь и самому старосте это кто-то наказал. Уроков теперь не ждите, кончились, — сказала тетушка Глознечиха и тоже стала отсылать детей домой.

— Но ведь мы сегодня хотели идти на прогулку, — горевали дети.

Тетушка Глознечиха покачала головой, повздыхала и пошла по своим делам.

— Подумаешь, прогулка, — оборотилась она еще раз к ребятам. — Теперь хоть каждый день прогуливайтесь.

ОХ И ПОДЛАЯ ШТУКА ВОЙНА!

Хаживал в лес и хромоногий Ондрей. Каждый день волочил он за собой маленькую тележку с решетчатыми боковинками. Плелся медленно, огибая камни и бугры, потому что был старый и одна нога у него была деревянная. Куда бы ни держал путь, повсюду таскал с собой палку: с ней идти было легче.

Косолапый и хромой

Чинит ногу под горой! —

кричали дети, завидев его. Иной раз какой-нибудь сорванец садился к нему в тележку, и Ондрей, сперва ничего не замечая, должен был тащить этого негодного мальчишку. И только оглянувшись, останавливался. Подняв палку, начинал браниться.

— Ну погодите, погодите! — грозил он палкой.

А потом снова трогался в путь. А за спиной у него опять раздавалось:

Косолапый и хромой

Чинит ногу под горой!

— Ты чей? — спросил он как-то раз Янко Якубеца.

— Ничей, — ответил вместо него Юро Ванда.

Ондрей оставил тележку на дороге, а сам подошел к детям. Мальчики попятились.

— Сколько тебе лет? — спросил Ондрей.

— Чего?

— Сколько тебе лет, спрашиваю.

— Одиннадцать, — соврал Юро Ванда.

— А не врешь?

— Истинная правда.

— Скажи своему дружку, что он врет, — поворотился Ондрей к Душану Вертику.

— Не врет он, — солгал и Душан.

— И ты обманываешь, — сказал Ондрей Душану и снова поглядел на Юро Ванду. — Так сколько же тебе лет? Только правду говори!

— Девять.

— Точно?

— Точно.

— А тебе сколько?

— Семь, — сказал теперь правду и Душан Вертик.

— Вот ведь, ребятки, — повел речь колченогий Ондрей, — когда я был такой же вот шпингалет вроде вас, словом, когда мне было столько лет, сколько вам сейчас, у меня, поди, и ноги были такие же… Только для чего они были? — спросил он как бы сам себя и примолк.

— Рассказывайте, рассказывайте!

— А чего рассказывать-то?

— Дальше рассказывайте!

— Я только хотел сказать, что когда мне было столько лет, сколько вам, бегал я, поди, лучше, чем любой из вас. В самом деле. Сам черт бы меня не догнал. — Он, чуть склонив голову, прищурил один глаз, а другим посмотрел на Душана Вертика. — Ох и подлая штука война! — вздохнул он. А потом еще раз спросил: — Тебе сколько лет-то?

— Семь.

Ондрей пошел и уже больше не оглядывался. Он медленно удалялся, волоча за собой тележку и клонясь в одну сторону так, что казалось, вот-вот упадет.

В ЛЕС ПРИШЛИ МАШИНЫ

Ребята уж собрались было разойтись, когда один мальчик сказал:

— Давайте сами устроим экскурсию!

— Сами?

— Ну и что? Пойдем на экскурсию без учительницы.

— Как без учительницы?

— А так! — обрадовался Янко Якубец. — Пойдемте в лес сами. Геленка все равно ждет нас у себя дома, учительница же сказала ей, что мы придем к ним. Кто хочет идти, айда за мной.

Уже было, наверное, часов десять или одиннадцать, когда мальчики зашагали по стежке вдоль журчащей речки. Тоно Дольный бросил в речку жестянку, и все смотрели, как волны уносят ее. Мальчики подошли к самому проселку, и только там жестянка скрылась под деревянным мостом.

Ребята огляделись: лес был совсем рядом. Некоторые кинулись вперед, чтобы быть в лесу первыми. И вдруг увидали телегу, доверху груженную скарбом. Это была телега дядюшки Вертика.

— А вы куда идете? — спросил мальчиков дядя Вертик.

— Идем на экскурсию, — ответил Душан за всех.

— На экскурсию? А куда?

— В лесничество.

— В лесничество? Как так? Ведь их-то я и перевожу в деревню.

— В деревню?

— Вот именно!

— А кого? Лесничего?

— Его самого.

— А почему? Почему их перевозите? — наперебой спрашивали дети.

Дядюшка Вертик хлестнул волов, оглянулся назад, на телегу — все ли там хорошенько увязано, уложено, и завздыхал:

— Вот дело-то какое. Лесничий получил приказ выбираться из леса. Да и лесорубов нынче прогнали. Плохо дело. В лес и заглянуть-то теперь нельзя.

— Как так нельзя?

— А вот так! Сказывали, аэродром там будут строить.

— Аэродром?

— Он самый.

— В лесу?

— Вот именно.

— А разве могут самолеты там приземляться?

— Приземляться-то будут на Юнчовине, а в лесу их будут только прятать.

— Значит, аэродром будет на Юнчовине?

— И на Юнчовине, и в лесу. Кто их знает, как они там все устроят.

— А сходить туда поглядеть можно?

— Не пустят вас.

— Кто не пустит?

— Ну кто? Солдаты. Их там целый полк. Да вы разве не знаете, что в лес пришли машины?