У осени в долгу - [17]

- Давай на чистоту, что тебе от меня нужно? – устало спросила она. Конечно, честного ответа она не ожидала. Фейри не могут лгать, но вот играть словами и выкручиваться они умеют в совершенстве.

- Всего лишь небольшую услугу. – с совершенно невинным видом ответил ей мужчина, ловко заплетая свою чудесную гриву в сложную косу. Веда на пару секунд выпала из реальности, следя за тонкими бледными пальцами.

- И ради этой небольшой услуги нужно было меня так подставлять? Ты понимаешь, что я чуть не умерла? – Веда начинала раздражаться, что было не очень благоразумно с таким собеседником.

- Не умерла же. Да и не грозило тебе ничего реального. Пару дней голодовки даже полезны для человеческого хрупкого организма. – беззаботно отмахнулся фейри, будто и не расслышал гневного тона девушки.

- Что за услуга? – поняла она, что спорить бесполезно, как и взывать к несуществующей совести. – Хотя постой. Ответь мне правду на один вопрос. Твое имя Вортигерн?

Веда и сама не знала почему ей пришло это в голову. Просто вечно крутящаяся мысль не давала покоя и наконец вылилась в этот вопрос. А рыжий фейри лишь звонко расхохотался, запрокинув голову и доверчиво обнажив горло.

- Нет, девочка. Но если тебе это так нужно, я расскажу. – на его губах все еще блуждала улыбка. – Вортигерн мой… как бы тебе это объяснить. Наверное, самое близкое понятие для человека – отец.

- Что значит «самое близкое понятие»? – непонимающе посмотрела Веда на мужчину.

- То и значит. Эх, всему тебя учить надо. – фейри наконец доплел косу и теперь откинулся на ступени крыльца, глядя золотыми глазами в чернильное небо. – У нас не бывает родителей в вашем понимании. Мы рождаемся из стихии, сами являясь этой стихией. В твоем мире был такой бард, Талиесин. Так он писал чудесные стихи, послушай.

Множество форм я сменил, пока не обрел свободу.

Я был острием меча – поистине это было;

Я был дождевою каплей, и был я звездным лучом;

Я был книгой и буквой заглавною в этой книге;

Я фонарем светил, разгоняя ночную темень;

Я простирался мостом над течением рек могучих;

Орлом я летел в небесах, плыл лодкою в бурном море;

Был пузырьком в бочке пива, был водою ручья;

Был в сраженье мечом и щитом, тот меч отражавшим;

Девять лет был струною арфы, год был морскою пеной;

Я был языком огня и бревном, в том огне горевшем…1

Когда голос фейри стих, Веда еще долго не могла говорить. Она поняла, что хотел сказать рыжий. Высокие – часть природы, её душа. И рождает их сама природа.

- Тогда почему Вортигерн – отец? – недоуменно спросила она.

- Потому что, чтобы придти в тварный мир, нужно физическое тело. Чужое мы занять не можем, а сотворить из ничего материю – такое не каждый Бог может. Наши «родители» помогают нам обрести такое тело.

- Все запутано, но я вроде бы поняла. – отозвалась Веда. Понять-то может и поняла, но принять – куда сложнее.

- А раз поняла, то иди спать. – как-то грустно сказал мужчина. В темноте Ведика не могла разобрать выражения его лица, но ей казалось, что оно печально. Через миг рыжий уже начал таять в воздухе.

- Стой, а как же услуга? – поспешно выкрикнула она, вскочив со ступеней и теряя плед.

- В следующий раз. – раздалось из воздуха. И все, никого рядом больше не было.

Веда как-то остро почувствовала холод осенней ночи, пробиравший до костей. Зябко передернув плечами, она подобрала плед и направилась в дом.

Уже сидя поздней ночью в своей комнате, полная противоречивых мыслей и догадок, она вспомнила, что так и не спросила имя фейри. В ответ через раскрытое окно с порывом ледяного ветра ворвался ворох листьев и донеслось тихое :

- Мое имя – Аэд.

Веда только с улыбкой закуталась в плед, решив оставить окно открытым на ночь  и подумала про себя : « Аэд, значит – огонь».

На следующий день, когда уже зашло солнце и никаких гостей не ожидалось,  Веду навестил Ллойд.

Он влетел на полном ходу в гостиную, даже забыв снять сапоги и свой горячо любимый кожаный плащ. Этот плащ он нежно берег и каждый раз аккуратно снимал, вешал на плечики, но сегодня черная кожа была заляпана придорожной грязью, которая уже подсыхала и застывала безобразными коричневыми струпьями. Ллойд был взбудоражен, его серые глаза приобрели оттенок стали и сверкали, как у гончего пса.

- Я кое-что узнал! – выпалил он, и хлопнул об низкий столик толстой папкой бумаг.

- И я тебя рада видеть. – спокойно поприветствовала гостя Ведика.

Ее сильно удивило и взволновало такое поведение старого друга, но она не подавала виду, боясь, что азарт может и её захватить с головой. А такое состояние опасно для размышлений. Что-то подсказывало ей, что свежая голова сейчас будет очень к месту.

- Смотри, это подшивка происшествий с фейри за последние пять лет. – он торопливо развязал тесемки на папке и стал выкладывать на стол какие-то листки, исписанные мелким аккуратным почерком. – Знаешь, что их все объединяет?

- Даже не догадываюсь. – Ведика задумчиво перебирала листы, но ничего не цепляло взгляд. Ничто не наводило на мысль, которая так возбудила спокойного и непробиваемого Аспена.

- Все эти случаи произошли с фейри, которым не свойственно такое поведение. – Ллойд лучился, как начищенный котелок.