У нас все хорошо - [82]
Тогда Филипп предлагает ей чтение из собственных запасов, женщина может перелезть через стену и выбрать себе книгу.
— Не получится, — кричит она, радуясь своему аргументу. — Я беременна.
Это сообщение неожиданно задевает Филиппа. Он думает: ну вот, опять меня опередили, ты пропускаешь в жизни все, она вот беременна, а у тебя опять ничего.
Женщина говорит:
— Близнецы.
— Что-что?
— У меня будут близнецы, — кричит она и радуется, как будто только что узнала об этом.
Филипп тоже рад, ибо ему еще не приходилось слышать от женщины, что она беременна близнецами.
— Вот здорово, — кричит он. — И уже известно, кто отец?
Женщина смеется и слегка краснеет. Она качает головой, но так, что ясно: это не отрицательный ответ на вопрос Филиппа, а всего лишь готовность продолжить разговор. Филипп тоже смеется. От смеха ему больно локоть, и он взбирается чуть повыше, чтобы занять более удобное положение. При этом с него сваливается правый резиновый сапог. Потом он лежит животом на черепице, ею — с уклоном к дому — покрыта стена, и лежит так, что его туловище торчит над стеной, будто высовывается из жерла пушки, направленной в небо. Филипп не знает, куда девать руки, и чувствует себя странно посторонним или кажется себе очень глупым или только что очнувшимся от сна, и говорит, чтобы отвлечь ее от своего неприглядного положения:
— А ведь могло быть, что этот счастливец — я.
Женщина с любопытством смотрит на него сквозь завиток, как будто эта мысль заслуживает раздумья, а потом говорит:
— Нет, это не вы.
Но это было бы возможно, думает он. Конечно, возможное в форме прошедшего времени — это пустое. И все же Филипп доволен ее ответом.
Некоторое время они болтают о близнецах, как это будет, когда дети уже научатся ползать и вдруг расползутся в разные стороны. Однако недостаток комфорта пребывания на стене через некоторое время не дает Филиппу свободно вздохнуть, у него начинают болеть ребра, так что разговор приходится прекратить. Женщина кивает, когда он извещает ее о своем уходе. Она машинально берется за живот, но не спускает с Филиппа глаз, пока он не скрывается за стеной.
Вообще-то Филипп на всех стенах своей жизни — второстепенная фигура, вообще-то все, что он делает, это сноски, а текст к ним отсутствует. Нечто вроде того бедного чистописания, говорит он себе, и говорит он это со смешанным чувством гордости и упрямства, ибо мысль, что он ищет близости только там, где ему не грозит опасность быть присвоенным, на мгновение представляется ему доказательством его суверенитета — хотя вместе с тем ему ясно, что он притворяется перед самим собой. И все-таки (все-таки, все-таки) он чувствует, что эта мысль укрепляет его (а встреча с беременной немного улучшила его настроение), и он решает воспользоваться попутным ветром и сорвать обои в своей комнате, бывшей швейной.
Пятница, 30 июня 1978 года
(перевод Юлии Райнеке)
По шипящему радио передают доклад об альтернативных источниках энергии, в котором говорится о том, что увеличивающееся содержание углекислого газа в воздухе может привести к потеплению земной атмосферы, из-за чего ледяные массы обоих полюсов частично растают, что, в свою очередь, вызовет подъем уровня моря на пять — восемь метров. Венеция по горло, Нью-Йорк по колено в воде.
— Тогда давай лучше поедем в Нью-Йорк, — говорит Сисси, будущая профессиональная революционерка, жующая с открытым ртом жвачку от укачивания.
Ее мечты о приключениях на отдыхе Петер представляет себе очень живо, они наполнены запахом мусора, подземкой, площадями с играющими на флейте панками, а в музеях портретами инопланетян с обоими глазами на одной щеке. Вдобавок ко всему — длинноволосые типы, которые стоят на углу и шикают вдогонку каждому, кто проходит мимо.
— Сколько всего прекрасного ожидает нас на побережье Адриатики, — говорит он.
— Да уж чего там прекрасного, — дерзит Сисси, семнадцатилетняя стройная девушка среднего роста с огненно-рыжими, кудрявыми, совершенно хаотично подстриженными волосами.
— Солнце и море, — отвечает Петер.
— И колокольчики на рыбацких сетях, которые звучат точь-в-точь как на альпийском пастбище с козами. Добро пожаловать домой.
Они находятся на пути в Югославию, где провели большой отпуск и в прошлом году. На этот раз они собираются жить в кемпинге, так как в прошлом году состояние гостиниц в основном оставляло желать лучшего, даже Петер был удивлен, он никогда еще не видел такого убожества, даже в пятидесятые годы, когда объездил со своими играми всю Австрию и не был особо разборчив в выборе пристанища. Продавленные кровати, отсутствие в туалете главной его составляющей — воды. В один из последних дней, что было под Дубровником, на них напали блохи. Когда Петер проснулся от укусов и включил свет, то увидел, как сотни блох скачут по нему и детям. Как пыль, танцующая на чердаке в солнечных лучах.
Он разбудил детей и крикнул:
— Быстро собирайте вещи!
Через пять минут они выскочили на улицу и переселились в гостиницу напротив, не получив назад денег за первую комнату, им было сказано, что надо ждать управляющего. Обратную дорогу в Вену нельзя было назвать комфортной. Однако было весело: кто прихлопнет больше блох. Смеху целое море. Дома Петеру, правда, пришлось потратить добрых триста шиллингов на разные противоблошиные порошки, спреи, да еще и ошейник от блох для Кары. И несмотря на это, еще три недели подряд какая-нибудь уцелевшая стая нет-нет да и нападала на одного из детей.
Германия, 1939 год. Тринадцатилетняя Магда опустошена: лучшую подругу Лотту отправили в концентрационный лагерь, навсегда разлучив с ней. И когда нацисты приходят к власти, Магда понимает: она не такая, как другие девушки в ее деревне. Она ненавидит фанатичные новые правила гитлерюгенда, поэтому тайно присоединяется к движению «Белая роза», чтобы бороться против деспотичного, пугающего мира вокруг. Но когда пилот английских ВВС приземляется в поле недалеко от дома Магды, она оказывается перед невозможным выбором: позаботиться о безопасности своей семьи или спасти незнакомца и изменить ситуацию на войне.
Кэти Акер и Маккензи Уорк встретились в 1995 году во время тура Акер по Австралии. Между ними завязался мимолетный роман, а затем — двухнедельная возбужденная переписка. В их имейлах — отблески прозрений, слухов, секса и размышлений о культуре. Они пишут в исступлении, несколько раз в день. Их письма встречаются где-то на линии перемены даты, сами становясь объектом анализа. Итог этих писем — каталог того, как два неординарных писателя соблазняют друг друга сквозь 7500 миль авиапространства, втягивая в дело Альфреда Хичкока, плюшевых зверей, Жоржа Батая, Элвиса Пресли, феноменологию, марксизм, «Секретные материалы», психоанализ и «Книгу Перемен». Их переписка — это «Пир» Платона для XXI века, написанный для квир-персон, нердов и книжных гиков.
Сухум. Тысяча девятьсот девяносто пятый год. Тринадцать месяцев войны, окончившейся судьбоносной для нации победой, оставили заметный отпечаток на этом городе. Исторически желанный вождями и императорами город еще не отошел от запаха дыма, но слово «разруха» с ним не увязывалось. Он походил на героя-освободителя военных лет. Окруженный темным морем и белыми горами город переходил к новой жизни. Как солдат, вернувшийся с войны, подыскивал себе другой род деятельности.
Когда пожилой Мюррей Блэр приглашает сына и дочерей к себе на ферму в Нью-Гэмпшир, он очень надеется, что семья проведет выходные в мире и согласии. Но, как обычно, дочь Лиззи срывает все планы: она опаздывает и появляется с неожиданной новостью и потрепанной семейной реликвией — книгой рецептов Фанни Фармер. Старое издание поваренной книги с заметками на полях хранит секреты их давно умершей матери. В рукописных строчках спрятана подсказка; возможно, она поможет детям узнать тайну, которую они давно и безуспешно пытались раскрыть. В 2019 году Элизабет Хайд с романом «Спросите Фанни» стала победителем Книжной премии Колорадо в номинации «Художественная литература».
«У крутого обрыва, на самой вершине Орлиной Скалы, стоял одиноко и неподвижно, как орёл, какой-то человек. Люди из лагеря заметили его, но никто не наблюдал за ним. Все со страхом отворачивали глаза, так как скала, возвышавшаяся над равниной, была головокружительной высоты. Неподвижно, как привидение, стоял молодой воин, а над ним клубились тучи. Это был Татокала – Антилопа. Он постился (голодал и молился) и ждал знака Великой Тайны. Это был первый шаг на жизненном пути молодого честолюбивого Лакота, жаждавшего военных подвигов и славы…».
Овдовевшая молодая женщина с дочерью приезжает в Мемфис, где вырос ее покойный муж, в надежде построить здесь новую жизнь. Но члены религиозной общины принимают новенькую в штыки. Она совсем не похожа на них – манерой одеваться, независимостью, привычкой задавать неудобные вопросы. Зеленоглазая блондинка взрывает замкнутую среду общины, обнажает ее силу и слабость как обособленного социума, а также противоречия традиционного порядка. Она заставляет задуматься о границах своего и чужого, о связи прошлого и будущего.
Кристоф Симон (р. 1972) – известный швейцарский джазмен и писатель.«Франц, или Почему антилопы бегают стадами» (Franz oder Warum Antilopen nebeneinander laufen, 2001) – первый роман Симона – сразу же снискал у читателей успех, разошелся тиражом более 10000 экземпляров и был номинирован на премию Ингеборг Бахман. Критики называют Кристофа Симона швейцарским Сэлинджером.«Франц, или Почему антилопы бегают стадами» – это роман о взрослении, о поисках своего места в жизни. Главный герой, Франц Обрист, как будто прячется за свое детство, в свою гимназию-«кубик».