У истоков великой ненависти. Очерки по еврейскому вопросу. - [33]
Говорить о каких бы то ни было «притеснениях» евреев в старой Германии не приходится. Германия была страной, в которой евреи издавна пользовались равными правами с немцами и где они, еще во времена монархии Гогенцоллернов, успели приобрести не только финансовое могущество, но и огромное влияние в науке, культуре и политике. Но так же, как и в Венгрии, евреи и здесь оказались в авангарде марксистской революции. Когда внутреннее послевоенное разложение, опять таки подготовленное еврейско-масонской прессой и политическими деятелями типа министра-еврея Вальтера Ратенау, достигает в 1919 году своей высшей точки, еврейские марксисты пытаются под флагом «Спартаковцев» учинить большевистский переворот и захватить власть в свои руки. В Берлине попыткой учредить «диктатуру пролетариата» руководит полуеврей Либкнехт, еврейки Роза Люксембург, Клара Цеткин и другие. А в Баварии, где большевистский переворот не смог быть подавлен сразу, во главе краткосрочной «Баварской Советской Республики» стояли евреи — Левинэ, Ландаэр, Эйснер, Толлер и другие менее видные представители все того же «избранного народа».
Итак, конкретные исторические факты целиком опровергают теорию, согласно которой еврейство приняло столь активное участие в большевистской революции лишь в силу «угнетений» царского режима. По-видимому, существуют иные, более глубокие причины, делающие еврея прирожденным вождем марксо-коммунистических революционных движений, где бы они не проявлялись, делают еврейство подлинным гегемоном мировой революции.
Чтобы вскрыть эти причины и разгадать тайну нераздельной связи марксизма с еврейством, необходимо уяснить себе подлинное миросозерцательное содержание марксизма и, прежде всего, выяснить его духовно-психологические истоки.
Идеологическим родоначальником большевизма является Карл Маркс. Большевистская революция вскормлена была целиком идеями носящего его имя социально-политического и экономического учения. Вся теория и практика большевизма есть ничто иное, как попытка воплощения в жизнь марксистских идей применительно к особым условиям российской действительности. В чем же заключается подлинная сущность марксизма, наложившего свой отпечаток на всю духовную и социально-политическую действительность более чем двадцатилетних коммунистических экспериментов над народами России?
Подвергать здесь подробному анализу мировоззрение марксизма не представляется возможным. Этот разбор отвлек бы нас слишком далеко и на слишком долго от непосредственно интересующей нас темы — связи марксизма с еврейством. Кроме того, открытые Марксом «законы» развития человеческого общества и экономических отношений объективной наукой давно уже признаны либо ошибочными, либо односторонними. (См. хотя бы работы Вебера и Зомбарта).
Сами большевики, искренно стремившиеся быть ортодоксальными последователями Маркса и не останавливавшиеся перед пролитием моря слез и крови, чтобы попытаться втиснуть жизнь народа в намеченные марксизмом рамки, принуждены были на практике отказаться от почти всех рецептов т. н. «научного социализма». Поэтому нас должны интересовать не отвлеченные экономические и социальные доктрины марксизма, уже опровергнутые самой жизнью, а тот дух, который Маркс вдохнул в переработанные им теории социалистов, предшествовавших ему, та внутренняя духовно-психологическая сущность, которой проникнут марксизм и которая определяла все попытки его опытного применения. Для этого необходимо заняться личностью Маркса и подвергнуть ее хотя бы беглой характеристике на фоне исторической обстановки и среды, в которых она развивалась.
Конец XVIII и начало XIX веков были эпохой бурного роста производительной промышленности. Быстрое развитие научных и технических знаний все более усовершенствовало машину, дававшую предпринимателю возможность достигать массового и дешевого производства, пользуясь все меньшим количеством рабочих рук. Экономическому существованию мелкого ремесленника нанесен был сокрушающий удар. Он не был в состоянии конкурировать с дешевым фабричным производством, и принужден был идти в кабалу к машине, к фабрике, к предпринимателю, владевшему орудиями производства. Неограниченная экономическая свобода, явившаяся следствием порожденного Великой Французской Революцией либерализма, способствовала возникновению строя, получившего название капитализма. При этом строе, с одной стороны, накапливались несметные богатства владевших орудиями производства капиталистов, с другой — возрастала масса неимущих наемных рабочих, пролетариев. Развитие денежного хозяйства и производства на продажу, с целью накопления капиталов, создало условия, при которых трудящиеся массы оказались объектом жестокой эксплуатации со стороны предпринимателей.
Социальная несправедливость «старого режима», с его делением на привилегированную аристократию и угнетенных простолюдинов, против которой и выступила Великая Французская Революция, сменялась в итоге новой, еще горшей несправедливостью деления людей на богачей-капиталистов и бедняков-пролетариев. Безудержная конкуренция ничем неограниченных в своей политической свободе капиталистов друг с другом, выражавшаяся в стремлении производить как можно больше и как можно дешевле, создала, вдобавок, производственную анархию, приводившую к периодическим кризисам, сопровождавшимся массовой безработицей со всеми ее бедствиями. Этот исторический итог целой эпохи социально-политического и хозяйственного развития под знаком идей либерализма произвел в человеческих умах крупнейший переворот.
