У бога добавки не просят - [36]

Он и предположить не мог, что вид женщины, на которой нет ничего, кроме прилипающей к обнаженной груди влажной майки, подействует на него столь возбуждающе, но сейчас… Прилив примитивного мужского желания почти с головой захлестнул его. И прежде, чем Венди успела остановить его, Майкл вновь наклонился над ней. На этот раз она была не в состоянии противиться лихорадочной ответной реакции своего тела на прикосновение его губ. Принимая во внимание, что разумом она меньше всего хотела продолжения его ласк, с ее стороны было, вероятно, несколько непоследовательным прогнуться навстречу его губам и тихо, сладострастно застонать.

Венди была чувственной женщиной с определенным сексуальным опытом и считала, что хорошо знакома со всеми возможными реакциями своего тела. Но это переполняющее ее, интенсивное до боли желание было чем-то совершенно другим. Она, пытаясь, как всегда, бороться с тем, что, по ее мнению, угрожало самим основам ее жизни, в панике попыталась оттолкнуть его от себя, но он уже поднял на ней майку, его губы, задержавшись на груди, двинулись вниз, нежно лаская каждый сантиметр тела.

Мужское желание, нетерпение, чувственный голод — это было знакомо Венди, придавало ей силы, одновременно ослабляя обуреваемого этими чувствами мужчину. Но мужская нежность и ласка, желание доставить ей наслаждение?.. Это было ей совершенно чуждо и поэтому злило и пугало ее. А еще больше — желание отдать взамен частицу себя. Подобное желание не возникало у нее с той поры, как отец оставил ее и она поняла: отдать свою любовь мужчине — все равно что позволить ему причинить себе боль.

Любовь?! Но ведь она не любит Майкла… Да, ей хотелось касаться его, целовать его, прижиматься к нему, но все это ничего не значило. Ровным счетом ничего… Да и как могло что-либо значить, если на уме у него было совсем другое?..

Пальцы Майкла ласково поглаживали внутреннюю поверхность ее бедра. Почему раньше ей казалось, что он должен быть плохим любовником? Напротив, ни один из опытных, искушенных мужчин, с которыми она прежде имела дело, не были способны до такой степени возбудить ее всего одним поцелуем, единственным прикосновением.

В свете наступающего дня, сквозь неизвестно почему выступившие слезы, Венди прекрасно видела все его обнаженное возбужденное тело. Он, казалось, не обращал на это никакого внимания, больше занятый тем, чтобы доставить ей наслаждение. Его тело было великолепным, с хорошо развитой мускулатурой, но в то же время он совсем не походил на карикатурного, практически лишенного мужской сексуальности атлета.

Ей захотелось прикоснуться к этому телу, изучить его все, с головы до пят — но не хладнокровно и расчетливо, преследуя свои цели, а чтобы получить удовольствие… и доставить удовольствие ему.

Она закрыла глаза, пытаясь оградить себя от этого искушения. Но разве можно отгородиться от своих собственных чувств, мыслей… от своей ранимости и причин, ее вызвавших?

— Остановитесь… Я не хочу этого.

Майкл прекрасно расслышал ее слова, но ему понадобилось несколько секунд, чтобы их истинный смысл дошел до него сквозь туман чувственного наслаждения, которое доставляло ему горячее, отвечающее на каждую его ласку тело Венди. Одна мысль о том, как она поведет себя, когда он дойдет до самого конца, до кульминации, заставляла его сердце биться в бешеном ритме.

Он не хотел спешить, оттягивал этот долгожданный момент, целовал и ласкал каждый сантиметр ее тела, касался языком самых чувствительных мест, ожидая, пока она не будет окончательно готова принять его, чтобы захлебнуться в горячих волнах экстатического освобождения.

И вдруг она говорит, что не хочет этого! Что не хочет его! Неохотно, очень неохотно, принял он ее отказ.

Почувствовав себя свободной, Венди немедленно встала с постели. Дрожащие ноги почти не держали ее, она чувствовала себя совершенно разбитой, ее обуревали паника и страх…

— Нет, — громко повторила она, изо всех сил стараясь перебороть бушующие в ней эмоции.

Майкл, потянувшийся было ей вслед, бессильно уронил руки.

— Этим утром я звонила тебе несколько раз, но никто не отвечал.

— Да, меня не было, — лаконично ответила Венди матери.

Только менее часа назад ей удалось наконец попасть в свою квартиру — с помощью слесаря, обменявшегося с Майклом понимающим мужским взглядом, пока она объясняла, как попала в столь затруднительное положение.

Суета, сопровождающая эту процедуру, разумеется, привлекла миссис Риджуэй, вышедшую посмотреть, что происходит. Венди чуть сквозь землю не провалилась, когда на вопрос старушки, где она провела ночь, Майкл незамедлительно ответил: «Со мной».

Она совсем не испытывала смущения и чувства вины в том, что она провела ночь с мужчиной, скорее ее беспокоила нелогичность собственного поведения. Венди до сих пор никак не могла поверить в это. Она, всегда по праву гордившаяся тем, что умеет обуздывать свои чувства, неожиданно настолько переполнилась ими, настолько испугалась их, что сумела найти прибежище лишь в типично женском, даже скорее девичьем, поведении, которое, как ей всегда казалось, характерно лишь для нервных юных девственниц.