У алтаря любви - [65]

Компромисс был принят.

Марк, Тиберий и Септим стояли в атрии сената, наблюдая, как Марк Антоний проводит в жизнь первую часть своего плана – военным не разрешалось входить в зал ассамблей, поскольку их должности не были выборными, а пользовались правом входить в курию только в том случае, если их туда приглашали. Но находясь рядом с входом в зал, они могли слышать все.

– Все идет, как он предсказывал, – прокомментировал Септим.

– Его учитель многому научил его, – сухо заметил Тиберий. – Цезарь не умрет, пока будет он жить – точная копия оригинала.

– Сейчас он заговорит о завещании, – добавил Септим.

Антонин поднял руку, ожидая, пока перестанут шуметь одетые в белые тоги сенаторы, – зал стих, все смотрели на него.

– По просьбе Луция Пизона, отца жены Цезаря – Кальпурнии, обращаюсь к вам за разрешением получить у Верховной Жрицы-весталки завещание императора, чтобы обнародовать его и успокоить граждан.

По рядам сенаторов прошел ропот. Септим бросил косой взгляд на Марка – это грозило опасностью, поскольку содержание завещания могло быть противоречивым.

– Мы не хотим, чтобы граждане Рима подумали, что мы скрываем последнюю волю Цезаря, – хитро добавил Антоний.

Сенаторы в замешательстве переглядывались. Марк улыбнулся – все знали, что, но обычаю, известные общественные деятели делали посмертные дары народу. Если сенат откажется проголосовать за обнародование завещания Цезаря, то граждане Рима сочтут себя обманутыми.

Это предложение тоже было принято.

– Пока все идет хорошо, – тихо проговорил Антоний, присоединяясь к ожидавшим его военным. – А теперь нужно получить завещание, пока они вдруг не передумали.

И все вместе покинули здание сената.

* * *

Юлия ходила взад и вперед по комнате, не обращая внимания на Марго, повторявшую ее маршрут с блюдом фруктов, уговаривая что-нибудь съесть.

– Пожалуйста, съешь что-нибудь, – говорила служанка. – Ты уже три дня подряд отказываешься завтракать и худеешь с каждым днем.

Юлия, взяв кусочек яблока, засунула его в рот, – тревога не покидала ее.

Антоний скоро придет в атрий вскрыть завещание Цезаря, и она молила бога, чтобы Марк был с ним. Сегодня утром появлялся Вериг с запиской от Ларвии – сестра обещала нанести ей визит на следующий день, но о Марке ничего не говорилось.

– Почему ты так нервничаешь? – удивилась Марго. – Страсти почти улеглись: Антоний держит правительство в руках, сенат проголосовал за продолжение политики Цезаря, твоего деда не будут преследовать за убийство – тебе можно улыбаться.

– Неизвестно содержание завещания, – объяснила Юлия, стараясь скрыть настоящую причину ее волнений.

– Скоро вы все узнаете – Ливия собирается созвать весталок на вскрытие и оглашение завещания, как свидетелей доказательства, что оно не изменялось.

Юлия кивнула. Данута ей уже сообщила об этом. Именно поэтому она и волновалась.

– Отправляйся в протокольную комнату, – посоветовала Марго. – Гонец сообщил, что Антоний уже в пути.

Покинув свои апартаменты, Юлия направилась в комнату, где должна состояться передача завещания, встретив Юнию Дистанию, с которой они вместе продолжили путь. В протокольной комнате с Ливией Версалией уже находились Антоний, Марк и Тиберий Германик.

Юлия с облегчением вздохнула: не смея спрашивать о Марке, ничего не знала о нем и не была уверена, как складываются его дела.

Их взгляды встретились, и она быстро отвернулась – все его чувства отражались на его лице.

– Можно начинать? – спросила Ливия, и все вошли в протокольную комнату. В присутствии всех, отыскав свиток пергамента на полке, вскрыла восковую печать и вручила его Марку Антонию.

Он, развернув пергамент, быстро пробежал глазами содержание завещания и затем сказал:

– Есть разрешение Сената зачитать завещание перед народом.

Ливня склонила голову.

– Можно его взять с собой? – спросил он.

Она кивнула.

– У нас хранятся две копии. Пожалуйста, распишитесь в регистрационном журнале.

Антоний расписался там, где указала Ливия. Его соратники сделали то же самое.

– Я зачитаю завещание на ступенях храма во время похорон, – сказал Антоний, сжимая в руке завещание. – Вы и ваши жрицы будете сопровождать меня?

Ливия кивнула, и небольшая группа женщин в одеяниях шафранового цвета последовала за Антонием и двумя центурионами. Консул и его спутники прошли через зал храма к главному выходу. Юлия старалась не отставать от мужчин, пока все не вышли на освещенную ярким солнцем лестницу храма. Она остановилась позади Марка так близко, что могла бы коснуться его, но вокруг было слишком много глаз. Антоний начал свою речь, а Юлия не спускала глаз с широкой спины Марка.

На площади перед храмом собралась огромная толпа, узнавшая о похоронах по объявлениям на форуме.

Согласно последним изменениям завещания, своим главным наследником Цезарь назначил племянника Октавиана. Сады вдоль Тибра передавались гражданам Рима для использования их как парка. Вторым наследником назначался Брут, один из его убийц. При упоминании этого пункта завещания в толпе поднялся ропот.

– Граждане Рима пришли на форум в последний раз взглянуть на своего преданного погибшего друга, – закончил речь Антоний, давая знак толпе приблизиться к гробу, готовому для кремации. Когда парод зашумел, как разбуженный улей, и стал проталкиваться вперед к похоронным носилкам из слоновой кости, приготовленных для жертвоприношения, Марк обернулся к Юлии.