У алтаря любви - [52]

– Все уже ждут тебя, – добавила Данута тоном, который подчеркивал, что Юлия опаздывает.

Юлия вздохнула. В последнее время она уже не могла, как раньше, терпеливо исполнять долг весталки, требовавший так много времени и казавшийся ей теперь не таким уж важным.

Ее мечты – это побег с Марком.

Но пока до этого далеко, надо продолжать исполнять свой долг и ежедневно хитрить.

Следом за Данутой Юлия вошла в храм.

* * *

Вериг, сидя на краю постели, надевал тунику, морщась от боли, раны на спине затянулись, но нельзя было делать резких движений. Он встал, осторожно потянулся, причесал волосы, вышел из комнаты и направился в зал.

Была середина ночи – все спали.

Ему нужно было немедленно переговорить с Ларвией.

Ее изменчивое поведение измотало его: ей можно обманывать себя, но не его, хорошо помнившего ее приход в его комнату после зверской экзекуции, и знавшего, что слова любви, ее ласки не были сном. А теперь, когда он выздоровел, она снова отдалилась, стараясь сделать вид, что заботится о нем так же, как о всяком другом.

Этому пора положить конец.

Вериг шел по дому в полной тишине, факелы, бросая тусклые отблески на полированный пол, указывали ему путь к комнате Ларвии. В приоткрытую дверь было видно, что ее постель пустовала. Взглянув в сторону галереи, в лунном свете увидел ее сидящей на скамейке с поднятой головой, – очевидно, рассматривала звезды, надеясь получить успокоение. Он пересек спальню и вышел наружу, остановившись за ее спиной. Ларвия подняла голову. Увидев его, замерла.

– Что ты здесь делаешь? – проговорила она. – Должен спать.

– Как и вы.

Ларвия поднялась – сквозь прозрачную ночную рубашку из рифленого шелка в свете луны просвечивалось ее стройное тело. Она торопливо скрестила руки на груди.

– Иди спать, Вериг. Ты еще не выздоровел. Что будет, если кто-нибудь увидит тебя со мной?

– Мне все равно. В любом случае, уже поздно, и все спят.

Ларвия собралась уходить – он схватил ее за плечи, а потом за запястье и повернул к себе.

– Ларвия, я хорошо помню, что ты говорила в тот день, когда меня высекли, знаю, это был не сон. Помню, что ты делала, как касалась и что говорила.

Женщина смотрела на него широко раскрытыми светлыми глазами.

– Ларвия, ты меня любишь? – решительно спросил он. – Признайся?

На ее лице читался ответ, но она молчала, отказываясь признать правду.

– Если любишь, скажи об этом сейчас, а если нет, я сегодня же ночью покину этот дом, и ты никогда не увидишь меня. Мне все равно, даже если никогда не получу свободу или ты пошлешь за мной всех ищеек Рима. Не могу оставаться здесь дольше и видеть тебя и не владеть тобою.

Ее била дрожь, словно лист на ураганном ветру.

– Или считаешь, что унизишь себя своей любовью ко мне? – спросил Вериг. – Да? Так? Или волнуешься, что скажут люди? Как можно рисковать, помогая сестре, а самой оставаться такой трусливой?

Ларвия пыталась вырваться, но он крепко держал ее за руку.

– Неужели боишься потерять все это? – он кивнул в сторону дома. – Доверенные твоего мужа могут лишить тебя всего, узнав, что ты спишь с рабом?

Она закрыла глаза.

Возмущенный, Вериг оттолкнул ее от себя так грубо, что она пошатнулась.

– Я ухожу, – произнес он. Лишь слабая дрожь в голосе выдавала бурлящие внутри его страсти. – Если что-то еще значу для тебя, не посылай ищеек. Еще лучше – скрой мое исчезновение в течение нескольких дней, это поможет мне надежно скрыться.

Он успел уже пройти половину галереи, когда она бросилась за ним и загородила дорогу.

– Пожалуйста, не уходи, – прошептали ее губы, а слезы текли по лицу.

Вериг резко остановился, сердце его бешено забилось.

– Ты не представляешь, что они могут сделать с тобой, – добавила она, утирая ладонью слезы.

– Кто? – тихо спросил он.

– Магистраты. Если узнают, осудят за сексуальное преступление, то есть незаконные половые отношения с благородной женщиной – приговорят к смерти.

– Думаешь, меня это волнует? Сколько раз меня приговаривали к смерти? День кажется скучным, если это не случается.

Ларвия улыбнулась сквозь слезы, покачав головой в ответ на абсурдность его слов.

– Ларвия, не сдерживай своих чувств, сейчас очень поздно, нет ни единой души, кроме нас, никто не увидит, если поступишь так, как хочешь, а не так, как обязана.

Ее глаза закрылись, а когда вновь открылись, выражение лица сделалось решительным и одновременно страстным.

Вериг протянул руки, и она бросилась в его объятия.

ГЛАВА 7

– Как-то неловко, – прошептала Ларвия. – Это было так давно, да и тогда не очень-то получалось.

– Со мной будет все хорошо, – заверил Вериг и, подняв ее на руки, как бесценную амфору, внес в дом.

Ларвия в его объятиях испытывала огромное счастье, уступив судьбе, – надоело тревожиться и переживать из-за своей любви к нему, спорить с собой, взвешивать все «за» и «против». Как давно ей грезилось это, и наконец счастливый момент наступил. Какое это чудо, что можно коснуться и чувствовать его тепло, силу и полную безопасность. Вериг опустил ее на постель, и его большое тело как бы окутало ее небольшую фигурку, а поцелуи заставили забыть о всех страхах и тревогах – желание заполнило ее всю, не оставив места другим мыслям. Открыв губы, она ответила на его поцелуй и почувствовала, как мгновенно откликнулось на ее ласку все его тело.