Тыквандо - [5]
– Во дурак, а! Вы такого дурака видели? – Она повернулась к нам. – Ему ж аппендицит вырезали две недели назад! Положи немедленно, кому сказала!!!
– Мальвина… – Мишка смотрел на них и глупо улыбался.
Кажется, он даже не заметил, как сердитая девочка с голубыми волосами выхватила тыкву у Буратино и брякнула её на санки.
А я сто раз видела, как в кино целовались. Ничего интересного.
Мы шли и шли, уже не считая домов. Соня толкала санки сзади, а мы с Мишкой тянули их за верёвку. Тыкву опять привязали. Помадное сердце не оттиралось – ни Мишкиным носовым платком, ни Сониными влажными салфетками. Эти салфетки бабушка пачками пихала ей в рюкзак. Мишка прочитал, что они убивают всех микробов, но «Пионовый обман» был сильнее.
Наконец мы забрались на горку.
Самое трудное позади.
Вот – парк. За высокой чёрной оградой – тёмные стволы деревьев. Листья на ветках почти облетели. Зато хорошо видно красную крышу – там, далеко, за старыми каштанами. Это наш дом…
– Эй, Инопланетянка!!!!!
Я оглянулась. На пустой остановке стоял Королёв, а рядом с ним – королёвский брат. Мрачный пятиклассник с мохнатыми бровями. Оба в новеньких куртках, в одинаковых шапках, одинаково противные.
– В цирк решили устроиться? Клоунами… Гы-ы-ы. – Брат пихнул Королёва в бок.
– На фиг вам эта ерунда на колёсах? Вас и так возьмут! – подхватил Королёв.
– Завидно, да? – прищурился Мишка. – Не старайся. Тебя даже обезьяной не возьмут.
– Че-во? – королёвский брат подскочил и цапнул Мишкину шапку.
Хоп – и она перелетела через высокую ограду, повисла на ветке.
– Горошек, фас!
Все знают, что Мишка просто бесится, когда его называют «горошек».
Я успела раньше Мишки.
А может, я побежала, чтобы не видеть его лицо.
Я ещё не лазала по ТАКИМ высоким заборам. Но это оказалось нетрудно. Вот она – зелёная Мишкина шапка. Если встать на эту перекладину и потянуться – я смогу её зацепить… кончиками пальцев… за самый краешек…
Острые прутья ограды упирались мне прямо в живот. Ужасно больно.
Я слышала, как хихикает Королёв.
Обязательно достану, ему назло.
– А у тебя трусы видны!
Я крутанулась, чтобы не быть к ним спиной. Даже не сообразила – какие трусы, когда я в джинсах?!
Всё равно, шапка уже в руках, можно прыгать.
Можно.
Но почему-то не получается.
Висеть на заборе не просто смешно – это УЖАСНО.
Меня сразу же затошнило, я захотела пи́сать и пить.
Попробовала повернуться – не получается.
Я зацепилась. Застряла. Попалась.
– Оба-на, чучело Инопланетянки! – Королёв заржал на всю улицу. – Будешь ворон в парке пугать!
Бац. Что-то твёрдое ударило меня по ноге.
Бум – а теперь в живот.
Хлоп.
Каштаны. Они швыряют в меня каштанами!
А я ничего не могу сделать.
Бах! Самый большой каштан ударил меня по лбу.
Еще чуть-чуть – и я разревусь.
И тут я увидела Соню. Она тоже схватила каштаны, целую пригоршню, и швыряла, швыряла, швыряла их в Королёва, а тот уворачивался, визжал и вопил.
Мишка только успел замахнуться, а королёвский брат уже разбежался, сбил его с ног, и они покатились по опавшим листьям, по земле, по собачьим какашкам.
Королёв наклонил голову и кинулся к Соне.
Фигушки! Он даже не смог её как следует стукнуть – она махала кулаками, как настоящий боксер, и лягалась ногами, как настоящий каратист.
– И-и-и-и, – заорала я на всю улицу. Я больше не могла молчать, не могла висеть на этой ограде и смотреть, как лупасят моих друзей. Ещё секунда – и я бы просто взорвалась от злости.
Все ужасные слова, которые я слышала на улице, все слова, которые Анька говорила шёпотом по телефону, скопились у меня в животе. Я готова была стрелять ими в Королёва, чтобы его не стало, не стало совсем. Но я ничего не успела сказать. Злость как будто облила меня кипятком, подбросила вверх, и – я приземлилась на коленки, оттолкнулась от асфальта и рванула вперёд.
Королёв трус.
Я знала.
Увидел меня – и завопил: «Дура ненормальная!»
А потом побежал.
Никто бы за ним не погнался.
Нам вообще надо в другую сторону.
И тут королёвский брат наклонился, цапнул веревку и помчался вниз по улице.
С нашей тыквой на наших санках.
– Стой! – заорал Мишка.
Санки грохотали, подпрыгивали, дребезжали колёсами.
Земля стучала по пяткам.
Сердце прыгало в ямке, спрятанной под воротником водолазки.
Мы бы точно его догнали. Но королёвский брат выпустил верёвку из рук.
Всё случилось в один миг.
Вижу – вот санки обгоняют Королёва, рыжую кошку, трамвай…
Вспоминаю – в два года, когда я была ещё НЕ СЛИШКОМ БОЛЬШОЙ, папа сажал меня на колени, подбрасывал и говорил:
– С кочки на кочку, с горки на горку… в ямку – бух.
Санки летят – с горки, с горки, с горки.
Цепляются за камень, опрокидываются, катятся, ударяя тыкву круглым боком о землю…
БУХ.
Верёвка лопнула. Санки погнулись. А тыква… Наша тыква раскололась. Пополам.
Никогда не видела, как Мишка плачет.
Я отвернулась. Соня – тоже. Ничего тут не сделаешь, не скажешь.
Пусть Мишка думает, что мы не заметили.
– А кто решил, что на конкурс нужно ЦЕЛУЮ ТЫКВУ? Мы с Мишкой уставились на Соню.
– Сам посмотри. Её как ножом разрезали. И так видно, что огроменная.
– И чего? – Мишка сердито шмыгнул носом. – Я на стол половинку тыквы положу, да? Как дурак ненормальный?!
– Мишка. Ты, как дурак НОРМАЛЬНЫЙ, приготовишь из этой половинки еду. И не простую, а какую-нибудь такую… для главного приза.
