Тяжелый понедельник - [28]

Он показал место чуть выше бровей над спинкой носа.

— И его вертолетом доставили в Челси? — громко поинтересовался Джордж Виллануэва. По залу прокатился негромкий смех.

— У меня в семь начинается обход. Мы не могли бы переместиться сразу в двадцать первый век? — раздраженно сказал кто-то из задних рядов.

— Похоже, тот парень попал между просаком и наковальней, — добавил еще кто-то. Пак поморщился.

Этим американцам только бы шутить, подумал он. Жизнь — серьезная штука, она подчиняется обязательствам, законам чести и семьи, но американцы думают, что живут в мире своих телевизионных комедий, где каждые пятнадцать секунд за экраном раздается фальшивый смех. Должно быть, у них еще в детстве как-то по-другому заводится центр удовольствий. Когда он, Пак, был ребенком, то, возвращаясь домой из школы, либо делал уроки, либо играл на скрипке, либо помогал родителям в маленьком магазинчике.

Это американское легкомыслие страшно его бесило. Но были у них и другие невыносимые черты. Американцы всегда спешат. Они быстро едят, быстро водят машину, они суматошно перескакивают от одной вещи к другой. Они лихорадочно переключают телевизионные каналы, читают только заголовки или выжимки статей, а потом переходят к другим темам. Но разве не должен человек хорошенько усвоить и понять одну вещь, прежде чем перейти к следующей? Этим утром он хотел предложить коллегам дар, рельефный оттиск идей о природе поражений головного мозга, но коллеги отказались и требуют, чтобы он скорее перешел к делу. Никто не захотел взглянуть на проблему с высоты птичьего полета и разобраться во всей ее необъятной сложности. Врачебная профессия невозможна без знания истории медицины. Пак не на шутку разволновался и в результате, как всегда, заговорил по-английски с еще более сильным акцентом, путаясь в словах и грамматике.

— Мы все знаем, Финеас выжил, но стал другим человеком. Личность его стала злой и угрюмой. Он стал много ругаться. Уменьшилась способность к суждению. Врач предложил ему тысячу долларов за коллекцию камней, которую собрать Гейдж, но он отказался.

— Доктор Пак, — бесстрастным тоном произнес Хутен, — давайте прибережем этот экскурс в историю для другого раза. Вы не возражаете, если мы перейдем к случаю Рут Хостетлер?

Пак вздохнул, сильно расстроившись из-за того, что все его старания пропали даром, и принялся излагать факты о странной женщине в ситцевом платье. Он рассказал коллегам, как на голове женщины с помощью ввернутых в кости черепа винтов был укреплен стереотаксический навигатор, как он сделал разрез длиной четырнадцать миллиметров в нужном месте, как высверлил в этом месте отверстие, обнажив мозг, а затем ввел в разрез тонкий электрод, длину и конфигурацию которого рассчитал накануне. После установки электрода на ткань мозга был подан слабый электрический разряд. В результате стимуляции глубинных отделов мозга тремор был ликвидирован, но возник побочный эффект — у этой глубоко религиозной женщины пробудились плотские вожделения, ранее ей несвойственные.

— Этот побочный эффект, этот сексуальный драйв, был направлен только на мужа или на других тоже — например, на вас? — грубо смеясь, спросил Виллануэва.

— Джордж хочет узнать номер ее телефона, — хохотнул кто-то в задних рядах.

— Джентльмены, — повысил голос Хутен, — здесь не комната смеха. Здесь мы учимся на своих ошибках, чтобы стать хорошими хирургами в хорошей больнице.

— Рут Хостетлер — это современный Финеас Гейдж, — сказал Пак. — Мы многое знаем о мозге, но есть вещи, до сих пор нам неизвестные.

— В следующий раз вы проведете процедуру по-другому? — спросил Хутен.

— Так как этиология побочного эффекта неизвестна, то я отвечу — нет. Я все сделаю так же, — ответил Пак и, немного подумав, добавил: — Перед нами две альтернативы. Отказаться от стимуляции глубинных структур и лечить больных медикаментозно. Или все же проводить стимуляцию, отдавая себе отчет в том, что мы не знаем всех возможных побочных эффектов. Я выбираю второй путь.

— Очень хорошо, доктор Пак, — подытожил Хутен. — Очень поучительная история, — добавил он, обращаясь к аудитории.

Тай повернулся к Тине, когда они вместе с другими врачами выходили из зала:

— Ты не читала результаты забавного исследования о двухстах тридцати семи причинах, по которым люди занимаются сексом?

— Я его пропустила, — смеясь, ответила Тина.

— Были названы очевидные причины — например, «я был пьян» или «для удовольствия», «для продолжения рода», «для того, чтобы быть ближе к Богу». Еще причины: «для улучшения самочувствия», «в отместку». Я бы добавил двести тридцать восьмую причину: «глубинная стимуляция мозга».

— Если публика об этом узнает, то по популярности эта процедура переплюнет операцию по увеличению груди.

— Нисколько не сомневаюсь.

Они вышли из комнаты 311. Тина повернула направо, Тай — налево.

— Ты не со мной? — Мне надо еще кое-что сделать, — ответил Тай.

Каждый раз, когда врач знакомится с медицинской документацией, он оставляет невидимые электронные отпечатки пальцев. Компьютерные программы в больнице были написаны так, чтобы любопытные доктора пореже интересовались уровнем алкоголя в крови крайнего на поле из команды «Мичиганских росомах», доставленного в Челси после ДТП, или результатами теста на наркотики у звезды рэпа. Администрация относилась к таким шалостям очень серьезно. Врачей, не имевших отношения к лечению какого-то больного, предупреждали, чтобы они не проявляли излишнего любопытства. Одного старшего резидента из ортопедического отделения уволили за то, что он решил выяснить, чем баловалась одна звезда рэпа — марихуаной или кокаином. Как оказалось, и тем и другим.