Тяжелые звезды - [22]

* * *

Конечно, была радость: ведь я приблизился к своей заветной мечте. Вот только в том, что я являюсь студентом университета (я продолжал учиться и даже сдал зимнюю сессию) — все же решил до поры до времени никому не признаваться. Рассудил так: поступлю — хорошо, не поступлю — продолжу учебу на филфаке.

Потом, когда я уже был зачислен в академию, пришлось рубить эти непростые узлы. Поначалу написал в университет заявление с просьбой предоставить мне академический отпуск, а чуть позже — заявление с просьбой отчислить в связи с убытием в длительную служебную командировку. Совмещать учебу в академии с учебой в университете, находящемся далеко от Москвы, да еще при этом соблюдать конспирацию — я бы не смог при всем желании.

За право поступить в академию шла серьезная борьба. Никаких скидок тут не было. Считалось, что каждый сам кузнец своей судьбы. Тем более, что желающих попасть в эту прославленную военную школу было хоть отбавляй. В то время перечень высших военных заведений был куда менее разнообразным и поступление в Академию им. Фрунзе означало для счастливца переход в иное качественное состояние. Диплом академии значительно расширял командирские горизонты и открывал возможности для блестящей военной карьеры.

Но если ты проваливался на вступительных экзаменах, запросто можно было на всю жизнь заслужить клеймо неудачника. Уже на следующий год при отборе кандидатов тебя могли отодвинуть в сторону. Все барьеры надо было брать с первой попытки.

Отношения между абитуриентами были, как правило, товарищеские, но все понимали: далеко не все выдержат конкуренцию. Нужны подлинные знания. Нужны крепкие нервы. Нужна, как это всегда бывает на экзаменах, и студенческая удача.

До сих пор с улыбкой вспоминаю историю, приключившуюся с казахом, капитаном из внутренних войск Женызом Маминым, поступавшим вместе со мной. Для него эта попытка была второй по счету. И в некотором смысле судьбоносной. В полку его предупредили: «Если не поступишь сейчас, больше у тебя такой возможности не будет». Самым серьезным препятствием для Женыза являлось сочинение по русскому языку. Выйти из положения он предполагал проверенным в таких случаях способом. Зная, что среди тем сочинения обязательно будет и свободная, на экзамен он прихватил вырезку из вышедшей накануне газеты «Красная Звезда», где шла речь о Боевом Знамени полка. Он только одного не смог предугадать, что еще четверо абитуриентов, не сговариваясь, прихватят с собой на экзамен и перепишут слово в слово эту статью.

Когда комиссия, проверявшая сочинения, обнаружила на столе пять совершенно одинаковых текстов, уже ничто не могло спасти эту пятерку от короткого и справедливого возмездия. Четверых отыскали быстро и без лишних проволочек отчислили. Такая же судьба ожидала и Мамина, но его просто не нашел дежурный по штабу: обложившись учебниками на берегу реки Нары, Женыз готовился к следующему экзамену. Когда пришло время собираться на обед, его все-таки обнаружили. Спросили: «Это ты сочинение про знамя писал?» «Я», — признался Мамин. — «Ну все, готовься к отчислению. Четверо уже уехали. А тебя вызывает начальник факультета генерал Петрусь…»

По счастью, кабинет генерала оказался закрытым: начальник факультета сам ушел на обед. Все, что оставалось Женызу, совершенно расстроенному, так это под деревом дожидаться грозного генерала, который должен был решить его судьбу. Но — бывает же такое счастье! — рука вдруг нащупала в кителе скомканный листок бумаги. Это была та самая газетная вырезка!

И еще оставалось тридцать минут до окончания обеда!

Этого времени Мамину хватило, чтобы весь текст статьи выучить наизусть.

Когда же вернувшийся с обеда генерал Петрусь сурово спросил Женыза, не он ли, такой-сякой, является тем капитаном, который написал сочинение «про знамя», Мамин мог открыто посмотреть ему в глаза: «Я, товарищ генерал! Но передовица так понравилась мне, что я выучил ее наизусть и решил использовать при написании сочинения на свободную тему».

Петрусь посмотрел на капитана заинтересованно и не поверил: «Что действительно выучил наизусть?» То есть его больше всего волновало, не передрал ли Женыз, как и все остальные, этот текст по шпаргалке. «Так точно!» — ответил Мамин.

Но и генерал был непрост: перед ним на столе уже лежал злополучный номер «Красной Звезды», и он потребовал, чтобы капитан вслух воспроизвел написанный текст. Мамин к этому был готов и не сделал ни одной ошибки. К тому же, окончив рассказ, он бодро посмотрел на генерала и буквально обезоружил его, предложив точно также, наизусть, расставить все знаки препинания.

Петрусь рассмеялся и сказал: «Ставлю тебе тройку за хорошую память. Иди, сдавай экзамены дальше!»

Его действительно допустили к сдаче остальных экзаменов и впоследствии Женыз Жапарович Мамин достойно окончил Академию им. Фрунзе. Стал полковником. Успешно служил в Приволжском округе внутренних войск, а после распада СССР был откомандирован во внутренние войска Республики Казахстан.

Так как предыдущий диплом с отличием, полученный в Орджоникидзевском училище, давал мне право поступать по малому кругу, два своих вступительных экзамена я сдал без всяких проблем. Первый год наша семья снимала комнату в доме на Волхонке, а на втором курсе мы получили восьмиметровую комнату в общежитии академии на проезде Девичьего поля в районе Зубовской площади. Она была настолько маленькой, что, встав посередине, я легко обеими руками упирался в противоположные стены. Но и там мы сумели втиснуть две раскладушки. Одну — для нас с Валей. Другую — для маленького Сергея. Дополняли картину нашего тогдашнего житья в Москве общие на 28 человек кухня, туалет и умывальник. Валя работала воспитателем в детском саду при нашей академии. Ее зарплата была неплохим подспорьем для нашего семейного бюджета.