Ты свободен! Прямо сейчас. Как найти себя - [53]
А что сегодня? Разве у нас нет ожиданий в отношении себя и наших партнеров? А как быстро и безапелляционно мы выносим оценки себе, друзьям и родным! И разве не именно такой жесткий взгляд на себя и наших близких является причиной безумия в нашем мире?
Мы научились оценивать мир с «разумных» перспектив. Но психологические исследования доказывают, что после пяти лет жизни человек едва ли сохраняет новые данные об окружающем мире, но все новое сравнивает с чем-то уже знакомым. Из этого сравнения мы создаем себе представление для заключения и оценки. То есть при каждом взгляде на наш мир мы тянем за собой образ, который уже не имеет ничего общего с реальностью. Об окружающих мы тоже выносим оценки, которые не имеют ничего общего с конкретными людьми в данный момент, а только отражают то, что происходит в нас. Таким образом мы втискиваем людей в прокрустово ложе представлений пятилетнего малыша, а в любую новую ситуацию попадаем уже с предубеждениями. Каждый живет в своем мире, в своем трансе и верит в реальность этого транса, который считает «правильнее» всех других трансов. Это «совершенно нормальное» безумие нашего мира со всеми его проявлениями в великом и в мелочах.
Все наше развитие в детстве, обусловленное родителями и школой, и все образование нацелено на получение знаний. С младенческого возраста мы поощрялись за знания: если мы знали, как нас зовут, если знали, когда должны говорить, если знали, когда идти на горшок. Нас хвалили, если мы знали, когда можно задавать вопросы, и знали, как ответить. Все вращалось вокруг одного – вокруг знания.
Работая с людьми, я много раз наблюдал, как они старались дать «верный» ответ на мой вопрос. Они думали, что этот «правильный» ответ объективен, независим от них и лежит где-то вовне. И, давая «правильный» ответ, они отлично выполняют свою задачу и заслуживают вознаграждения. Таковы правила игры в современном мире, в котором мы воспитаны. Эта методика также очень уместна в школе. Там поощряются навыки и качества, которые имеют отношение к внешним областям нашего опыта… но мало чем могут пригодиться в открытии и переживании своей внутренней глубины. Для нашего успеха во внешнем мире часто бывает полезно скрывать свое незнание или ощущение неполноценности. Но при внутреннем прогрессе речь идет о том, кто хочет это скрыть. В этом случае незнание – это входная дверь. Важен не «правильный» ответ, а непосредственное переживание. Лишь тогда мы можем глубже открыть нашу истинную природу. И только когда мы познаем, что установка «быть тем, кто знает правильный ответ» – всего лишь транс и иллюзия, скрывающая от нас реальное знание о нашей природе, тогда мы сможем видеть сквозь эту иллюзию и непосредственно испытать, кем мы являемся. Как только мы познаем, кто мы, мы сможем узнавать не личину, а истинную идентичность людей, которых встречаем на своем пути.
Настоящий друг слушает с открытым сердцем и с непредвзятым разумом
Если мы сами себе разрешим ничего не знать, не сравнивать, не болтать в уме с самим собой, то у нас появится шанс узнать драгоценность настоящего общения. Мы сможем слушать других с открытым сердцем и дарить наше внимание окружающему миру и людям. Тогда мы действительно сможем быть «настоящим другом», с открытым сердцем и без предрассудков (без сравнений, оценок, суждений, указаний и так далее). Если мы будем жить в этой действительности с такой искренностью, то самым естественным образом станем настоящими друзьями всем людям, которых встречаем на своем пути. В мире, где, согласно опросам, врачи перебивают своих пациентов уже через двадцать секунд, такие истинные друзья – это целительное лекарство. По собственному опыту я знаю, что, открыв в себе качества истинного друга, ты с удивлением испытаешь, как жизнь вдруг совершенно непринужденно развернется перед тобой, и не только в терапии, но прежде всего в общении с окружающими людьми и с самим собой.
Именно в медицинской среде широко распространено мнение, что терапевт якобы знает, чего нам не хватает и что он может нам дать. Возможно, на поверхности так оно и выглядит. Но уверенность в том, что он сможет дать то, чего нам недостает, подпитывается представлением о нашей собственной неполноценности и несовершенстве. Это к тому же подкрепляется идеей о человеке, пациенте как об отделенной от мира, самонедостаточной индивидуальности, которой, для того чтобы стать свободной, требуется другая, более пригодная идентичность. Но это лишь одна из форм неволи, как для пациента, так и для терапевта. Ведь терапевт тоже погружается в транс/историю пациента и так же исходит из этой мнимой неполноценности. И все же в терапии существует возможность быть пациенту истинным другом с открытым сердцем и без предвзятых суждений и собственного плана исцеления. Что будет, если терапевт не позволит себе втянуться в транс пациента, а увидит в нем проявление Самости как безграничной любви, тишины и присутствия здесь и сейчас? В такой встрече, в любой момент без исключения, все сказанное или выраженное будет принято непосредственно, без суждений и без избегания. Это и будет помощью, за которой последует исцеление.
