Ты создана для этого - [4]

Иногда эта новая жизнь заставляет меня чувствовать себя так, словно я – жена какого-то поселенца восемнадцатого века. Выращиваю овощи, пеку хлеб, хожу каждую неделю на фермерский рынок, чтобы набрать целый пакет зелени: цукини, капусту, сельдерей – все, что я не могу вырастить в собственном саду. Сэм всегда поражается этим продуктам: свежести дикого норвежского лосося, вкусу настоящего фермерского масла или яиц, которые только-только собрали в курятнике.

– Как мы вообще выживали в Штатах? – недоумевает он.

– Сама удивляюсь, – отвечаю я.

Мы часто так делаем, сравниваем жизнь до и после, старый мир и новый. Швеция всегда побеждает. Мы редко не сходимся во мнениях. Швеция – это подарок Сэма мне, нам обоим. Это ответ на все вопросы. Лекарство от всех болезней, которые мучили нас раньше. Сэм называет это место раем и правомерно ожидает, что я с ним соглашусь.

Я и соглашаюсь. А как можно не согласиться?

Кроме заготовки джема и детского питания, сегодня день уборки ванной и кухни, поэтому, покончив с приготовлением еды, я делаю самодельное чистящее средство из уксуса и пищевой соды – рецепт из блога, который нашел для меня Сэм. Там полно всяких советов по ведению домашнего хозяйства, например как сделать ароматические свечи или справиться с трудновыводимой плесенью на стенах. Он подписался на рассылку, чтобы я не пропустила ни одного полезного совета.

Да, в этом он хорош. Дальновиден. Я восхищаюсь этим качеством в людях, способностью принимать решения и действовать по плану. Я никогда не была в этом сильна. И мне всегда было интересно, какой была бы моя жизнь, если бы я умела предусматривать и планировать все заранее.

Опустившись на колени в ванной комнате, я начала именно с ванны. Отчищала и натирала до блеска краны, пока не увидела своего отражения, искаженного и перевернутого вверх тормашками. Вытянула из слива слипшийся комок наших волос, скопившихся за неделю. Потом унитаз – кропотливая работа, пришлось чуть ли не с головой нырять внутрь. Что бы сказала моя мать, если бы увидела меня сейчас? Неопрятная, неухоженная – вот что она сказала бы. Или, более вероятно, назвала бы меня омерзительной. Немытая, без косметики, кожа лоснится от жира. Пот струится по футболке. Я понюхала свои подмышки.

Потом улыбнулась своему отражению в зеркале – ослепительно и широко. Раскинула руки, изобразив радушное приветствие.

– Добро пожаловать в наш дом, – сказала я вслух. – Добро пожаловать в нашу жизнь.

Женщина в зеркале выглядела счастливой. Убедительной.

Чуть раньше сегодня утром мне позвонила Фрэнк. Она разбудила ребенка.

– Я еду в Швецию, – сказала она.

– Что?

– Я приеду в гости!

Я говорила ей это снова и снова, целый год, с тех пор как мы сюда переехали, в каждом электронном письме и в каждом телефонном разговоре. «Ты должна к нам приехать, тут просто восхитительно, мы будем рады принять тебя у себя».

И вот теперь она приезжает. Она будет здесь уже через несколько недель.

– Она – твоя лучшая подруга, – сказал Сэм, когда я ему сообщила эту новость. – Это прекрасное известие.

– Да, в самом деле, – согласилась я с улыбкой.

Несколько дней назад я послала ей электронное письмо. Очередное пространное послание о моей замечательной жизни в Швеции, с фотографиями, подтверждающими мои слова. Фото моей домашней выпечки, улыбающегося ребенка, мужа с оголенным торсом. Она ответила почти сразу же, рассказав о новом повышении по службе и сверкающем новом пентхаусе в Баттерси. И тоже прикрепила фото, со своего недавнего отпуска на Мальдивах: Фрэнк в бикини со смешным принтом из крошечных ананасов, загорелая, лоснящаяся от солнцезащитного крема, с кокосовым коктейлем в руках, а на заднем плане лениво плещется Индийский океан.

Интересно, как она отнесется ко всему этому. К реальной картине моего мира, когда увидит его во плоти.

Я вытерла зеркало и открыла окна, чтобы проветрить комнату от запаха уксуса. В кухне я выдвинула посудомоечную машину и вычистила грязь, собравшуюся у стены. Я отчистила жир с внутренних поверхностей духовки, взобралась на стремянку и вытерла пыль на холодильнике. Иногда мне нравится писать пальцем слова на толстом слое пыли. «Помогите!» – почему-то написала я в это утро.

Ребенок проснулся и расплакался, когда я заливала рассолом оставшиеся овощи, разложив их по банкам. Маринование – еще один из недавно приобретенных мною навыков в кулинарии. Весьма полезный. Я пошла в детскую и уставилась на крикуна, лежащего в кроватке.

Лицо его покраснело, оттого что на него не обращают внимания. На губах пузырилась слюна, когда он заходился криком. Он увидел меня, нахмурился, протянул ко мне ручки и заерзал, пытаясь подняться и выбраться из кроватки.

Я наблюдала за ним. И всем сердцем стремилась вызвать в себе это чувство. «Пожалуйста, – просила я, – ну, пожалуйста!»

Они называют это материнским инстинктом. Но для меня это что-то далекое, пустой звук. Погребенный где-то в глубине души, под многими и многими слоями, – или вовсе отсутствующий инстинкт.

«Пожалуйста!» – снова взмолилась я. Но в душе, как всегда, была лишь пустота. Холодная и гулкая. Полнейший вакуум.