Ты не уйдешь! - [38]

«Молодая жена магната Макса Веллы была очаровательна в роли хозяйки веселого новогоднего бала, на котором присутствовало более ста гостей. Но утром Макс спешно поднял в воздух вертолет и кружил над угодьями вокруг Старого Дома в поисках молодой жены. Рыжеволосая Сара в одиночестве уехала на верховую прогулку в сильнейшую снежную бурю. Может, таким образом она хотела снять похмелье? К счастью, и Сара, и лошадь были найдены. Лошадь практически не пострадала, Сара же подхватила серьезную простуду и вывихнула лодыжку...»

Наверняка все уже прочли эту заметку. Макс просто посмеялся, а Саре было не до смеха. С каждым днем она чувствовала себя все лучше и лучше, но еще быстро уставала. На пятый день, когда появилась Элисон Перри со своим портфелем, Сара даже поработала с несколькими принесенными письмами и бумагами. Как всегда, Элисон была в своих больших очках с затемненными стеклами, но Сара знала, что глаза из-под этих очков смотрят холодно. Элисон вежливо поинтересовалась Сариным самочувствием, но даже не скрывала своей антипатии, очевидно считая Сару недостойной такого супруга, как Макс Велла.

Последние три дня Сару уже не мучили головные боли, но после часа, проведенного в обществе Элисон, голова разболелась снова, и она была вынуждена сказать:

— Я прошу прощения, но, может, на сегодня достаточно? Вы не возражаете?

Элисон сложила бумаги в портфель.

— Нет проблем, — согласилась она. — Вы сами знаете свои возможности. — Взяв со стула пальто, Элисон вышла, слегка кивнув Саре на прощание.

Макса не было дома, и Сара скучала по нему. Теперь она все время скучала, когда он уезжал. Сара отдавала себе отчет в том, что полюбила этого человека. Выздоровев, Сара смогла оценить, каким удивительно нежным он был. Ее отношение к мужу изменилось в корне. Чувства стали глубже и теплее. Никто лучше Сары не знал, какую боль может причинить любовь, но эти несколько дней и ночей показали ей, что Макс достоин любви. Ей так хотелось, чтобы он сейчас оказался рядом и она могла сказать: «Я люблю тебя». Если бы этот мужчина, никогда не произносивший слов любви, вдруг сказал их в ответ, она сошла бы с ума от счастья.

Имоджин больше не беспокоила ее, и Сара выбросила эту женщину из головы, как дурной сон. Она благодарила произошедший с ней несчастный случай — не было бы счастья, да несчастье помогло — и с нетерпением ждала, когда Макс вернется домой. Но день явно не задался: приход Элисон испортил утро, а потом явилась Бет с детьми. В спальню их привела миссис Томсон.

По настоянию доктора Сара должна была днем отдыхать, поэтому она прилегла на мягкий диван в своей комнате. Бет несла одну из лошадок, миссис Томсон другую, а дети — два ангелочка — бежали впереди них.

— Моя Бесс хочет поздороваться с Бесс тети Сары, — произнесла Джоанна. — Моя Бесс тоже нашла бы дорогу домой, если бы заблудилась в бурю.

— Будьте осторожны с лошадками, — предупредила миссис Томсон детей.

— Не скачите на них в доме. После чая мы все вместе пойдем в конюшню, — пообещала Сара.

Чай они пили в маленькой гостиной. Как всегда, еда придала двойняшкам новых сил. Все вместе они спустились на конюшню проведать Черную Бесс в ее стойле и покормить морковкой. У Бет все было хорошо — Джереми много работал и передавал горячий привет Саре.

— Знаешь, я до сих пор не могу поверить, что ты теперь хозяйка всего этого, — сказала Бет, когда они выходили из конюшни. — Макс — хорошая партия, правда?

Они дошли до галереи, в которой устраивали бал в новогоднюю ночь. Тогда она была украшена белыми и серебристыми гирляндами и полна гостей. Сейчас же здесь царила тишина, начищенный пол сверкал, мраморные статуи стояли в своих нишах, вазы и фарфоровые статуэтки — на специальных подставках.

Остановившись у одного из больших окон, сестры наблюдали, как темнота постепенно окутывает сад. Глядя на снег, Бет вздрогнула.

— У меня до сих пор мурашки бегут по коже, когда я представляю тебя одну среди холмов и вспоминаю, как ты выглядела, когда Макс принес тебя.

— Не думай больше об этом, — посоветовала Сара. Еще с минуту они постояли у окна, глядя вдаль, затем Бет повернула голову и крикнула:

— Прекратите!

Джош и Джоанна скакали на своих лошадках по галерее, их маленькие ножки работали как поршни.

— Прекратите! — пронзительно вскрикнула теперь уже Сара, когда они доскакали до конца галереи и, не сумев затормозить, врезались прямо в антикварный столик работы Томаса Чиппендейла, на котором стояла пара редчайших вустеровских ваз. — О Господи, нет! Нет! — всхлипнула Сара, подбегая к месту трагедии и понимая, что опоздала. Конечно же, вазы упали и разбились. Розовые и золотистые осколки усеяли пол вокруг перевернутого столика. Сара опустилась на колени, продолжая взывать: — Господи, пожалуйста, нет!

Двойняшки одновременно заревели в голос, а Бет от испуга начала задыхаться. Сара увидела, что одна из ваз пострадала не так сильно. Она рискнула осторожно поднять ее с пола и осмотреть — вроде бы ничего не откололось, но вазу рассекало не меньше двадцати трещин.

— Они очень ценные? — шепотом спросила Бет. Сара чувствовала, что если скажет сестре правду, то с той приключится истерика.