Ты куда, Моисей? - [3]

Вокруг Борхеса разгорались нешуточные страсти. Одни расхваливали его и возносили до небес, другие, в основном демократы и левые, осуждали за поддержку ужасного режима и даже обвиняли в симпатиях к фашизму. Его скромность, о которой часто говорил сам писатель, по мнению многих, была не более чем маской, дающей ему возможность оправдывать свои довольно-таки странные взгляды. В текстах писатель часто себе противоречил. Обожатели охотно ему это прощали, другие же осуждали его и даже презирали. Молодой преподаватель, который родился на Сицилии, копался в архивах, изучал материалы. Он уже прекрасно представлял себе свой будущий труд о Борхесе и его творчестве. Перечитывая книгу Касареса «Беседы с Борхесом», он не мог не обратить внимание на то, как близки были взгляды обоих писателей. Как будто тот, кто задавал вопросы, сам же и отвечал на них. Итальянец не мог не заметить, что, когда речь заходила о Лайнесе и Маречале, один из них всегда представал страстным ненавистником Гитлера, а второй — поклонником Пиночета. Борхес же тем временем защищался от нападок — говорил, что, будучи незрячим, он не может читать газеты и потому не располагает необходимой информацией.

А между тем молодой преподаватель уже расшифровал псевдонимы Бустоса Домека и Б. Суареса Линча, имена которых стояли рядом с фамилией Борхеса на многих книгах. За ними скрывался никто иной, как Бьой Касарес. От одной женщины, работавшей поварихой в преподавательской столовой, он услышал совершенно невероятную историю. Ее сын, который преподавал литературу в Северной Америке, по секрету поведал ей, что Борхес — всего-навсего актер, который сам ничего не пишет. Борхес — это собирательное имя, метафора, придуманная группой писателей, издающих книги под чужим именем. А на сцене Борхеса изображает итальянский актер Аквилес Скатамаччи, ранее довольно известный в узких кругах. Женщина назвала и имена трех писателей, которые вместе сочиняют и стихи, и прозу, и эссе. Именно их наш молодой преподаватель и повстречал некогда в кафе «Тигр». Женщина рассказывала об этом скорее как об анекдоте, не придавая ему особого значения. Ей просто хотелось развлечь иностранца и показать, как много знает ее ученый сын.

После беседы с поварихой молодой докторант из Рима написал письмо одному из своих друзей с просьбой разузнать что-либо об итальянской семье Скатамаччи, и не переселялся ли кто-нибудь из них в конце прошлого или в начале нынешнего века в Аргентину. Вскоре он получил положительный ответ. Некий Сандро Скатамаччи, мореплаватель, в 1893 году уехал в Буэнос-Айрес, где у него родились дочь Нора и сын Аквилес. Последний якобы без особого успеха выступал на сцене и был убит в драке в одном из кафе; к тому времени он уже совсем ослеп из-за перенесенной травмы глаза. И якобы где-то были опубликованы слова актера о том, что сначала он перестал различать белый и красный цвета, а потом и все прочие. Другие утверждали, что он вовсе не был слепым, но в его роду ослепли отец, бабушка и дед. Бабушка актера по отцовской линии была англичанкой, и многие члены их семьи пострадали во времена диктатуры Перона. У молодого ученого и писателя уже складывалась поразительное мозаичное панно, в котором все же отсутствовали некоторые детали. Действительно ли в кафе было совершено убийство, и как там оказался этот человек Аквилес Скатамаччи? И вот наш ученый отправился в кафе «Тигр», где его уже хорошо знали, и попросил о встрече с хозяином. Он хотел расспросить его о давнем убийстве некоего актера и об именах его убийц. Хозяин кафе, человек в уже более чем солидном возрасте, передавший заведение своему сыну, сказал, что ничего не помнит, а может, просто не хотел вспоминать. Потом итальянец направился в полицию, нашел бывшего судью, разыскал кладбище, на котором могла быть похоронена жертва. Но никаких следов могилы или надгробия обнаружить не удалось. Как будто вся эта история была тщательно продумана до мельчайших деталей. И тогда его осенило: актера не убивали в кафе, просто ему дали новую роль, а может, заодно и новое лицо. Символы всегда что-то скрывают. Он набрался храбрости, сел за стол и написал статью, смело развернув загадочные слова Маркеса в широкое полотно. Текст он напечатал в студенческой газете одного из университетов. Правый аргентинский журнал «Кабило» моментально перепечатал его удивительное исследование, потом статью опубликовали многие европейские и американские газеты. Весть об этом докатилась и до подножия трона Нобелевского комитета, и бомба взорвалась. Несмотря на свои реакционные взгляды, Борхес все же должен был получить высокую награду. Но теперь выяснилось, что Маркес вовсе не шутил.

Данило Киш в романе «Склад» воспроизвел сведения, напечатанные в упомянутом журнале. Говорят, что король Швеции, когда ему зачитали, или пересказали, эту статью, горько вздохнул: «Какой гнусный обман!» Одного из самых известных итальянских прозаиков, Леонардо Шаша, некоторые газеты напрямую связывают с именем трагического французского писателя Ажара. Шаша утверждал, что Ромен Гари придумал для своего родственника Поля Павловича псевдоним Эмиль Ажар, после чего издал под этим именем четыре весьма успешные книги. Когда обман раскрылся, в прессе этот поступок назвали гнусным и аморальным. Несчастный писатель не вынес нападок и покончил жизнь самоубийством. До появления Борхеса псевдонимы были одной из важнейших тем в дискуссиях о чести и морали. Но Бьой Касарес решил эту дилемму в книге «Образцовое убийство», сочиненную вместе с Борхесом и подписанную псевдонимом Б. Суарес Линч. Он выдал вымышленные факты за свершившиеся на самом деле события. Читателям остается только догадываться, действительно ли переезд Борхеса из Аргентины в Швейцарию был бегством от самоубийства. В это трудно поверить. Некоторые критики считали, что главная причина такого поступка — желание бывшей секретарши писателя Марии Кодама, ставшей впоследствии его женой. Правда, Шаша во всем винит самого Борхеса, который якобы презирал себя как писателя и частенько устраивал вокруг своих книг различные мистификации. Сам Борхес писал, что все книги мира вышли из одной и все они сливаются в одну книгу. И потому не имеет никакого значения, кто является автором той или иной книги. Если к этому добавить его же утверждение о том, что писатель как таковой вообще не существует, то вот вам головоломка и готова — как для молодого итальянского преподавателя, так и для всего нашего века.