Ты будешь мне стеной - [121]

Я знала, что могу пожалеть об этом на трезвую голову, но останавливаться не собиралась.

Эйден напрягся, застонал, и я поняла, что он хочет войти. Его желание было в этот момент и моим желанием.

– Вэн, – выдохнул он.

И тут внизу сработала сигнализация. Такое чувство, что кто-то не успел вовремя набрать код. Лео, до сих пор мирно спавший в своей корзинке, разразился отчаянным лаем.

Эйден, чертыхнувшись, уселся на постели.

– Дьявол, – прошипел он, пока я пыталась перевести дыхание. – Скорее всего, это ребята, но я должен проверить.

Сигнализация надрывалась как бешеная.

– Ребята? – Я нащупала на столике телефон и взглянула на экран. Три пропущенных звонка от Дианы. Давненько она не звонила мне в подпитии.

– Девять утра, – рассеянно заметила я.

– Они не вернулись вчера вечером, – пояснил Эйден, слезая с кровати. – Я сейчас вернусь. – На мгновение он задержался у двери. – Прости, что так вышло.

Я кивнула, и он исчез.

Ну почему, почему им надо было вернуться прямо сейчас, а не пятью минутами позже? И где они шлялись до девяти утра? Если не ошибаюсь, клубы закрываются в три ночи.

Вздохнув, я набрала номер Дианы. С третьего звонка она взяла трубку.

– Привет, – сказала я.

С Дианой мы знакомы едва ли не всю жизнь. Мне не раз случалось видеть ее в слезах, и я думала, что хорошо знаю весь спектр ее эмоций. Чего я не ожидала, так это надтреснутого «Вэн», которое донеслось из трубки.

– Ди, что случилось? – немедленно запаниковала я.

Диана плакала. Судя по голосу, она плакала уже давно. Сквозь слезы она рассказала мне о том, что случилось.

Я будто онемела. Не было ни слез, ни эмоций.

Даже странно, до чего быстро может измениться наша жизнь. Только что было одно, и вот уже все совсем другое.

Парней я обнаружила в гостиной. Зак – одна нога в гипсе – расположился на диване. При виде этого зрелища моя ледяная корка лопнула. Боль и гнев затопили сердце.

– Эйден, можешь отвезти меня в больницу? – выговорила я сквозь слезы.

Глава 27

Я безразлично смотрела на экран телефона, пока надпись МАМА не сменилась другой – ПРОПУЩЕННЫЙ ВЫЗОВ.

Когда-нибудь я перезвоню ей. Только не сейчас. Я слишком устала после пробежки.

– Как ты, не хочешь чего-нибудь съесть? – раздался от плиты голос Зака.

Похоже, я настолько отключилась из-за усталости, что совсем забыла про своего приятеля. В одной руке у Зака была лопаточка для помешивания, другой он придерживал костыль. Второй костыль стоял там же, где я не раз могла наблюдать его за последние две недели – у холодильника.

Всякий раз, когда я видела их, мне хотелось плакать. Не только из жалости к Заку, который умудрился поскользнуться и повредить что-то в ступне.

Его костыли служили мне постоянным напоминанием о Диане.

Эйден сразу отвез меня к ней в больницу, как только я собралась с мыслями и рассказала ему о том, что случилось. О том, как Диана отправилась поужинать со своими сослуживцами и задержалась допоздна. Как ее приятель посреди ночи заявился к ней домой и устроил настоящий допрос. Почему ее не было столько времени? Она что, изменяет ему? Потом в ход пошли кулаки. Когда он наконец убрался, Диана доковыляла до квартиры соседа и попросила отвезти ее в больницу. Там же она написала заявление в полицию.

Мы с Эйденом отвезли ее из больницы домой. Следующие два дня я практически не отходила от Дианы, которая чувствовала себя хуже некуда. Не только физически, но и морально.

Сама я страдала не меньше ее. Меня терзали гнев и чувство вины. Я же знала, что в жизни Дианы не все в порядке. Ну почему, почему я не заставила ее рассказать мне правду?

Я ничуть не удивилась, когда на второй день она сказала, что хочет уехать на время в Сан-Антонио, к родителям. Я помогла ей собрать вещи и проводила на вокзал.

Когда я вернулась на такси домой, сразу стало ясно, что друзья Эйдена уже уехали: на улице не было ни одной машины, кроме моей. Эйден ждал меня на кухне. Он обнял меня без слов, и я с облегчением прижалась к его могучей груди.

Несколько дней прошло как в тумане. Я все время корила себя за то, что не смогла помочь своей лучшей подруге. Сумей я тогда разговорить ее, и этого несчастья можно было бы избежать.

А потом наступил день, когда Эйден должен был лететь в Колорадо. Он обнял меня на прощание, нежно поцеловал, а затем повесил мне что-то на шею.

Мой друг уехал. А вместе с ним и мой щенок.

Давно уже я не чувствовала себя такой одинокой.

Прошло несколько минут, прежде чем я заметила, что Эйден оставил мне свой медальон. Тот самый, который получил когда-то от деда.

Мы остались вдвоем с Заком, который понятия не имел, как развеять мою тоску. Он только следил за тем, чтобы я вовремя ела, да пытался иногда развлечь меня разговорами.

Эйден тоже меня не забывал. Первое сообщение я получила еще из аэропорта. «Я на месте». Потом он прислал фото Лео. Песик сидел на полу машины, которую Эйден арендовал на ближайшие два месяца. За этим последовало еще одно фото: Эйден бегает по снегу у своего дома в Колорадо.

Первая неделя пролетела незаметно. В день я получала от Эйдена не меньше четырех сообщений. Два о Лео и два о чем-то еще.

«Пока я был в душе, Лео сгрыз носок моей кроссовки».