Творения, том 8, книга 1. Толкование на Евангелие от Иоанна - [7]

БЕСЕДА 1

1. Похвала Евангелию от Иоанна. Его превосходство и польза. — Кто могут понимать его. — 2. Возвышенность Иоанна. — Как нужно слушать Евангелие. — Необходимость известного расположения к Слову Божию. — 3. Не нужно бросать святыни псам. — 4. Описание настроений, которые требуются для слушания Евангелия. — Нужно избегать театральных зрелищ и твердо стоять в единении с Богом и церковью. — Должно иметь внимательный слух.

1. Зрители подвигов телесной борьбы, как скоро узнают, что пришел откуда–нибудь мужественный и уже увенчанный борец, все стекаются, чтобы видеть его ратоборство, искусство, силу. Тогда видишь, как на зрелище, наполненном бесчисленным множеством народа, все направляют чувственные и мысленные взоры, чтобы ничего тут не оставить без внимания.

Если потом прибудет какой–нибудь замечательный музыкант, то опять те же самые люди наполняют зрелище, и, оставив все, что было у них в руках, иногда даже нужное какое–нибудь и настоятельное дело, сидят на возвышении, и с большим вниманием слушают пение и музыку, испытывая их благозвучие.

Так обыкновенно делает простой народ. А сведущие в словесных науках то же самое делают в отношении к софистам. И у тех есть свои зрелища и слушатели, рукоплескания и приговоры, и строгие испытания речей.

Если же зрители борцов, зрители и вместе слушатели риторов и музыкантов сидят на зрелище с таким вниманием. То сколько усердия и внимания по справедливости должны вы оказывать, когда не певец какой–нибудь и не софист выходит на подвиг, но когда вещает муж с небес, и издает глас сильнее грома?

Своим гласом Он объял и наполнил всю вселенную, не потому, чтобы вопиял слишком громко, но потому, что двигал язык силою божественной благодати. И то удивительно, что такой сильный голос нисколько не груб или неприятен, но приятнее и вожделеннее всякого музыкального созвучия, способен даже увлекать, и, сверх всего этого, он совершенно свят, достоин трепетного благоговения, преисполнен столь великими тайнами и доставляет столько благ, что принимающие и сохраняющие их со тщанием и ревностью уже как бы перестают быть людьми и не остаются на земле, но, становясь выше всего житейского и присоединяясь к лику ангельскому, живут на земле, как бы на небе.

Сын грома. Возлюбленный (ученик) Христов, столп церквей, сущих по вселенной, тот, кто имеет ключи неба, кто испил чашу Христову и крещением Его крестился, кто с дерзновением возлег на перси Господни, — вот он ныне приходит к нам не с тем, чтобы представить какое–нибудь вымышленное зрелище или прикрывать себя личиною (не в таком роде он и говорить будет); не всходит он на возвышенное место, не ударяет ногою под музыку, не украшается позлащенною одеждою.

Он входит в одежде, имеющей красоту безыскусственную; он является нам облеченный во Христа, обув красные ноги свои в уготование благовествования мира; пояс — не на персях, но на чреслах, не из кожи пурпурного цвета, не золотом покрытый сверху, но сотканный и составленный из самой истины.

Таков он ныне является нам, без всякого лицеприятия; нет у него ни притворства, ни вымыслов, ни басней, но с открытою главою он возвещает открытую истину. Будучи сам по себе таким, он не иное внушает и слушателям своим видом, взорами, голосом. Он не имеет нужды в каких–нибудь орудиях для вещания. Как, например, в цитре, или лире, или в чем–нибудь подобном; он все совершает своим языком, издавая голос приятнее и гораздо полезнее всякой игры на цитре и (всякой) музыки.

Местом действия служит для него все небо; зрелищем — вселенная; зрителями и слушателями — все ангелы и из людей те, которые подобны ангелам, или желают такими сделаться. Только такие могут отчетливо постигать это благозвучие, обнаруживать его и в делах (своих) и быть такими слушателями, какими надобно быть. Все другие, как малые дети, хотя и слушают, но не разумеют того, что слушают, а увлекаются только удовольствиями и детскими играми.

Так все люди веселые, роскошные, живущие для богатства, для почести и чрева, хотя и слушают иногда, что (им) говорят, но на деле не показывают ничего великого и возвышенного, потому что однажды навсегда прилепились к брению и праху.

Апостола этого окружают горние силы, дивясь благообразию души его, разуму и красоте его добродетели, которую он привлек (к себе) и самого Христа и получил благодать духовную. Настроив свою душу подобно благозвучной, украшенной драгоценными камнями и имеющей златые струны лире, он достиг того, что через нее Духом возгласил нечто великое и возвышенное.

2. Итак, будем внимать не рыбарю, не сыну Заведееву, но тому, кто ведает глубины Божии, то есть Духу, движущему эту лиру. Он ничего человеческого не будет говорить нам, но все, что ни скажет, будет из глубины Духа, из тех тайн, которые даже и ангелы не знали прежде, нежели они совершились. И ангелы вместе с нами через глас Иоанна и через нас научились тому, что мы познали: «дабы ныне соделалась известною через Церковь начальствам и властям на небесах многоразличная премудрость Божия» (Еф. 3:10).

Итак, если и начала, и власти, и херувимы, и серафимы познали это через Церковь, то очевидно, что и они с великим тщанием занимались этим поучением. Таким образом мы и тем уже не мало почтены, что ангелы вместе с нами научились тому, чего прежде не знали. А что (они узнали) и через нас, об этом пока не буду говорить.