", говорит, "
и услышь молитву мою". Так и Корнилий был услышан потому, что ее имел своею предстательницею: "
молитвы твои и милостыни твои", было сказано ему, "
пришли на память пред Богом" (Деян.10:4). И действительно, услышаны бывают дела и добродетели, но молитвы не всякие, а только молитвы, совершаемые по закону Божию. Что же это за молитвы? Молитвы, в которых испрашивается то, что даровать прилично Богу, в которых не испрашивается от Него ничего противного законам Его. Но кто, скажешь, так дерзок, чтобы просить Бога об исполнении противного законам Его? Тот, кто просит Его против врагов своих, – потому что это несогласно с постановленным от Него законом. Он говорит: прощайте должникам вашим (Мф.6:12), а ты Его самого, повелевающего тебе прощать, призываешь против врагов своих. Что может быть хуже такого безумия? Молящемуся должно иметь вид, мысли и чувствования униженного просителя: зачем же ты принимаешь на себя другой вид, вид обвинителя? Как ты можешь получить прощение собственных грехов, когда просишь Бога, чтобы Он наказал грехи других? Поэтому, пусть будет молитва твоя смиренною, мирною, имеющею вид приятный и добрый. Такова молитва, совершаемая с кротостью, а не направленная против врагов. Противоположная же этой молитва подобна какой-нибудь пьяной и безумной женщине, бешеной и свирепой. Потому и недоступно для нее небо. Не такова молитва, совершаемая с кротостью; она имеет в себе нечто благопристойное и приветливое, достойное царского слуха, приятное, благозвучное и стройное. Потому она и не изгоняется со зрелища, но бывает увенчанною; она имеет золотые гусли и золотую одежду. Потому она и доставляет удовольствие судье и своим видом, и взором, и голосом; потому никто и не изгоняет ее из обителей небесных. Она наполняет радостью все это зрелище; она есть молитва достойная небес, она есть язык ангельский, так как не говорит ничего горького, но все благоприятное; когда она, приступая просить за оскорбивших и обидевших, тогда и ангелы, предстоя, слушают ее с великим молчанием, а когда она умолкла, то они не перестают восклицать в честь ее, превозносить ее похвалами и удивляться ей. Будем же и мы возносить такую молитву, и тогда, конечно, будем услышаны. Когда мы приступаем к Богу, то не будем думать, что это – обыкновенное зрелище; здесь собрание целой вселенной, или – лучше – горних сонмов небесных, и среди них сидит сам Царь, готовый слушать нашу молитву. Будем же стараться, чтобы она соответствовала зрелищу. Пусть ни один игрок на гуслях или певец на лире, которые бывают так тщательны, когда выступают на сцену, и так боятся, чтобы не произвести какого-нибудь неприятного звука, не превзойдут в этом нас, когда мы намереваемся вступить на зрелище ангелов. А нашим орудием пусть будет язык, не произносящий ничего неприятного, но все стройное и благозвучное, с надлежащим настроением души; и, приступая к Богу, прося и умоляя Его, будем ударять в струны наши за врагов своих, – тогда услышана будет наша молитва и за нас самих.
5. Такая молитва пристыжает злых духов, такая молитва дает нам дерзновение (пред Богом), такая молитва посрамляет диавола и прогоняет его. Подлинно, не столько боится диавол человека, прогоняющего его и изгоняющего из другого человека, сколько того, кто укрощает свой гнев и преодолевает свою раздражительность, – потому что и это последнее есть злой дух, весьма свирепый, и таких людей надобно назвать более несчастными, нежели одержимых бесом. В самом деле, беснование не ввергает в геенну, а гнев и злопамятство лишают самого царствия небесного. Если мы, таким образом, составим свою молитву, то и мы в состоянии будем с дерзновением говорить Богу: "услышь молитву мою". Такою молитвою ты принесешь пользу и поможешь не только себе самому, но доставишь радость и слушающему ее Богу, испрашивая сообразного с Его повелениями; потому Он скоро и услышит тебя. Это достойно звания сынов Божиих, это особенно сообщает нам отличительный признак (учеников Христовых). "Будьте милосерды", говорит Господь, "как и Отец ваш милосерд" (Лк.6:36); и еще: "молитесь за обижающих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного" (Мф.5: 44,45). Что может сравниться с такою молитвою? Она делает нас подобными не ангелам, или архангелам, а самому Царю небесному. А кто сделался подобным Царю, насколько то возможно, тот, представь, какое может иметь дерзновение в молитвах. "Сыны мужей", говорит пророк, "доколе тяжкосердные; зачем любите суету и ищете лжи" (ст.3)? К кому он обращает речь? Кому делает обличение и предлагает совет? Кого называет сынами человеческими? Людей, живущих порочно, наклонных ко злу. Что же? А мы разве не сыны человеческие? По природе мы сыны человеческие, но по благодати – нет, мы сыны Божии. Этот дар будет у нас цел, если мы сохраним в себе образ Его, соблюдаемый добродетелью, так как тем, которые сделались сынами Божиими по благодати, нужно выражать этот образ и жизнью. А что, действительно, он называет сынами человеческими людей, преданных заботам житейским и наклонных ко злу, о том послушай: "увидели
