Творения, том 10, книга 2 - [93]
3. Хочешь ли видеть и жертвенник (милосердного)? Не Веселеил соорудил его, и не другой кто, но сам Бог; не из камней, но из вещества, которые светлее самого неба – из разумных душ. Но иерей входит во святое святых? Можно и тебе, совершающему жертву (милосердия), войти в святилище еще более страшное, где никто не присутствует, кроме Отца твоего, который видит тебя в тайне (Матф. 6: 6), где никто другой не видит. "Но как, – скажешь, –можно не видеть, когда жертвенник стоит открыто?" То и достойно удивления, что тогда двойные двери и завесы делали (святилище) безлюдным, а ныне, принося жертву среди народа, можно приносить ее как бы вступив во святое святых, и даже с большим страхом. В самом деле, если ты делаешь это не на показ людям, то, хотя бы и вся вселенная видела, никто не видал, потому что ты так сделал. (Господь) не просто сказал: "не творите милостыни вашей пред людьми", но присовокупил: "с тем, чтобы они видели вас" (не творите пред человеки да видими будете ими) (Матф. 6: 1). Жертвенник этот создан из самых членов Христовых; и тело самого Владыки служит тебе жертвенником. Благоговей пред Ним: на теле Владычнем ты совершаешь жертву. Этот жертвенник страшнее и этого нового, а не только древнего жертвенника. Однако ж не смущайтесь. Этот (жертвенник) чуден по причине предлагаемой на нем жертвы, а тот (жертвенник милосердного) удивителен и потому, что сооружается из той самой жертвы, которая его освящает. Чуден опять этот (жертвенник) потому, что, будучи по природе камнем, делается святым, так как принимает тело Христово, а тот чуден потому, что сам есть тело Христово. Таким образом, страшнее этого жертвенника тот, пред которым предстоишь ты, мирянин. Что в сравнении с этим будет для тебя Аарон? Что кидар? Что звонцы? Что святое святых? Да и нужно ли сравнивать (жертвенник милосердного) с древним жертвенником, когда он и в сравнении с этим жертвенником оказывается столь блистательным? А ты между тем почитаешь этот жертвенник, потому что он принимает тело Христово, и унижаешь тот (жертвенник), который есть самое тело Христово, и не обращаешь внимания, когда он разрушается. Такой жертвенник ты можешь видеть везде – и на улицах, и на площадях, ежечасно можешь приносить на нем жертву, потому что и здесь освящается жертва. И как иудей предстоит (пред жертвенником), призывая Духа, так и ты призываешь Духа, только не словами, а делами. Ничто так не поддерживает и не возжигает огнь Духа, как этот елей, обильно изливаемый. Если же хочешь знать и то, что бывает с возлагаемым на жертвенник, то иди, я и это покажу тебе. Итак, какое курение, какое благоухание восходит от этого жертвенника? Слава и благодарение. Куда восходит? До неба ли? Нет, – выше неба, и "неба небеси", возносится к самому Царскому престолу. "Молитвы твои, – сказано, – и милостыни твои пришли на память пред Богом" (Молитвы твоя и милостыни твоя взыдоша пред Бога) (Деян. 10: 4). Чувственное благовоние не далеко проникает в воздух; а это проходит самые небесные своды. И хотя ты молчишь, однако же, дело твое вопиет, и делается жертвою хвалы; не телец закалается, и не кожа сожигается, но разумная душа приносит ей свойственное. А такая жертва достохвальнее всякого человеколюбия. Итак, когда ты видишь бедного из верных, представляй, что видишь жертвенник. Когда видишь такого нищего, не только не оскорбляй, но и отнесись с почтением; и если видишь, что другой его оскорбляет, останови, защити. Таким образом, и сам ты можешь надеяться, что будешь помилован от Бога и получишь обещанные блага, которых да сподобимся все мы благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа (Которому слава со Отцем и Святым Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
БЕСЕДА 21
"Я же, Павел, который лично между вами скромен, а заочно против вас отважен, убеждаю вас кротостью и снисхождением Христовым. Прошу, чтобы мне по пришествии моем не прибегать к той твердой смелости, которую думаю употребить против некоторых, помышляющих о нас, что мы поступаем по плоти" (2 Кор. 10:1, 2).
1. Кончив все, что надлежало сказать о милостыне, показав, что он более любит коринфян, чем они его любят, и вспомянув о своем терпении и искушениях, (апостол) благовременно переходит теперь к обличительной речи, в которой указывает на лжеапостолов, обращается (к коринфянам) с угрозами, и говорит в защиту себя самого. То же делает он и во всем послании, и, сознавая это, часто сам себя поправляет, как, например в словах: "Неужели нам снова знакомиться с вами?" (зачинаем ли паки нас самех извещавати вам) (3: 1); далее: "Не снова представляем себя вам, но даем вам повод хвалиться нами" (не паки себе хвалим пред вами, но вину даем вам к похвалению) (5: 12), затем: "Я дошел до неразумия, хвалясь; вы меня [к сему] принудили" (бых несмыслен хваляся, вы меня понудисте)
