Творения - [534]

Шрифт
Интервал

Будет правильным начать с нового анализа текста, который кажется допускающим двусмысленную аксиому. Я приведу греческий текст, наряду с моей версией перевода. «Всякий причастный добродетели… несомненно причаствует Богу — сущности добродетелей, как<1084А>благородно, соответственно [осознанному] предпочтению, взрастивший посеянное [в нем] соответственно природе блага, и показавший, что тождественно началу завершение, а начало — завершению; вернее же, что начало есть то же самое, что завершение… (если только мы верим, что началом и завершением всякой вещи является [относящаяся] к ней [Божественная] цель). Начало [он показал тождественным завершению] как получивший оттуда вместе с бытием и природное соответственно причастию благо; завершение же [показал тождественным началу] как соответственно этому [причастию] намеренно и по [осознанному] предпочтению (γνώμη τε καί προαιρέσει) целеустремленно прошедший ведущий без блуждания к [началу] до- стохвальный путь, на котором он становится Богом, получая от Бога бытие Богом»[3159].

Формально говоря, выражение Максима относительно начала и конца практически тождественно с анафемой Юстиниана: «Если кто-либо говорит, что состояние умов будет таким же, как и в начале… так что начало таково же, как конец, и что конец — это мера начала, да будет анафема». Однако непосредственный контекст существенно различает смысл принципа. Контекст Юстиниана, как и Оригена в О началах 1.6, по преимуществу космогонический; у Максима же речь идет о причастности множественного одному или единому Слову. Однако остается несомненным, что мы имеем здесь дело с неправильно сформулированной аксиомой. Максим посчитал необходимым модифицировать ее, и делая это, отнес ее к первопричине и концу всего — Богу-Слову; в тексте: «…приданная ей цель». Целью (σκοπός) не могут быть сами вещи или нечто имманентное им, но как видно из объяснения — нечто превышающее их, трансцендентное. В этом новом выражении и смысле эта аксиома — великолепна.

Это станет яснее, когда мы исследуем, что именно является для добродетельного человека той целью, с которой, как утверждается, тождественны начало и конец. Объяснение делает очевидным, что он получает бытие, благобытие и приснобытие в Боге(-Слове) (1084В) в соответствии с их логосами, предсуществующими в Логосе.

«Таинство Христа — это Божественный конец (τέλος), ради которого и возникло все [тварное бытие]. Это есть Божественная цель (θείος σκοπός), задуманная [Богом] еще до начала сущих, которую мы определяем таким образом: она есть заранее продуманный [Богом] конец, ради которого существуют все [тварные вещи], но который сам существует не ради какой-нибудь одной из них»[3160]. Ввиду этой цели все твари приведены к началу своего бытия и получают свою сущность.

Таков, в основе своей, смысл «[относящейся] к ней цели» в отрывке из Amb 7; начало и конец — это Слово, таинство единения всех во Христе. Они, таким образом, есть одно и то же. И «во Христе все века получили начало своего бытия, и их цель [или конец]»[3161].

Мысль Максима в этом отрывке из Amb 7 далека от оригенисти- ческого космогонизма; но если уделить внимание только первой причине и конечной цели, то правомерные вопросы относительно ближайшего начала и цели (конца) тварей остаются без ответа, и вся картина спутывается.

Далее следует объяснение. Три стадии — бытие, причастие чистому благу (= благо-бытие) и обожение понимаются как множество логосов, предсуществующих в Логосе. Это для логоса бытия предполагает сразу неизменный логос природы (λόγος φύσεως), о котором Максим в других местах пишет весьма подробно[3162]. И φύσις, или ουσία, осуществленные по образцу логоса, будут тем principium naturae, или άρχή, откуда имеет исток вся активность природы по направлению к завершению, или концу[3163].

Хотя идея, лежащая в основе этого отрывка из Amb 7 может быть вполне ясна, необходимо все же прояснить некоторые термины. Мысль могла бы быть более ясно выражена, если бы Максим различил первое начало, или исток, конечную цель, т. е. Бога, и ближайший исток и конец, которым является природа вещи и цель, достижимая ее силами. То, что Максим осуществил это, хотя и не систематически, я в достаточной степени показал в Earlier Ambigua[3164]. Триады γένεσις-κίνησις-στάσις, оύσία-δυναμις-ένέργεια и άρχή-μεσότης-τέλος соответствуют друг другу. Последние члены двух из этих триад — στάσις и τέλος — имеют отношение к двум вещам: к чему-то, связанному с природой или сущностью, или же к полному свершению превыше природы, в бесконечности.

Итак, можно согласиться, что Максим обладал необходимыми различениями относительно начала и конца, хотя и не выраженными с помощью жестких различающих терминов.

Райское состояние

Обсуждение начала и конца можно было бы закончить здесь, но в Thal 59 есть отрывок об отношениях человека, человечества к Началу и Концу, на который ссылаются как на указывающий, что Максим практически не допускал существование исторического Рая[3165].

Следовательно, важно посмотреть, что Максим считал Раем, и каким образом он его понимал.


Еще от автора Максим Исповедник
Избранные творения

Преподобный Максим Исповедник (580 Константинополь — 13 августа 662 Колхида) — христианский монах, богослов и философ. Развил халкидонское богословие для борьбы с ересью монофелитства. Противодействуя императорскому монофелитскому «Типосу веры», отправился в Рим, где способствовал созванию т. н. Латеранского собора 649 г. За свое исповедание был дважды осужден в Константинополе, на второй раз подвергнут пыткам и сослан в Колхиду, где вскоре умер. Спустя 18 лет на Шестом Вселенском Соборе богословие Максима было признано как согласное учению Церкви, а монофелитизм осужден как ересь.Его память Церковь совершает 13 августа (в греческих прологах на сей день указывается перенесение его мощей в Константинополь) и 21 января по Юлианскому календарю.


Главы о любви

Известное произведение нравственно-аскетического характера преподобного Максима Исповедника (580–662) «Главы о любви», или «Четыре сотницы о любви», посвящено разностороннему святоотеческому осмыслению высшей христианской добродетели – любви к Богу и к ближним. Преподобный Максим указывает способы достижения истинной любви посредством очищения своего сердца и приобретения добродетелей, а также препятствия, возникающие на этом пути – страсти и пороки, и способы борьбы с ними.Приводится по изданию: Творения преподобного Максима Исповедника.


Творения преподобного Максима Исповедника. Книга I. Богословские и аскетические трактаты

В первую книгу вошли следующие творения преподобного Максима Исповедника: – слово о подвижнической жизни; – главы о любви; – послание к Иоанну Кубикуларию о любви; – мистагогия; – толкование на молитву Господню; – к Феопемпту Схоластику...; – толкование на 59 псалом; – главы о богословии и о домостроительстве воплощения Сына Божия; – различные богословские и домостроительные главы; – десять глав о добродетели и пороке. Вступительная статья «Преподобный Максим Исповедник: эпоха, жизнь, творчество» составлена переводчиком и автором комментариев трудов преп.


Творения преподобного Максима Исповедника. Книга II. Вопросоответы к Фалассию

Во вторую книгу вошло одно из важнейших сочинений преподобного Максима Исповедника — «Вопросоответы к Фалассию». Помимо вошедших во второй том Вопросоответов к Фалассию № 1–55, книгу дополнено Вопросоответами № 56–65 которые были переведены А. И. Сидоровым и опубликованы в разное время, в основном, в альманахе «Альфа и Омега». А так же статьей А. И. Сидорова для Конференции кафедры богословия Московской Духовной Академии, посвященной 1350-летию со дня кончины преподобного Максима Исповедника (580–662)


Рекомендуем почитать
Встречая сомнения. Книга для верующих – адвентистов «на грани»

Сегодня многие христиане сражаются с серьезными сомнениями, касающимися их веры и их церкви. Это касается и христиан – адвентистов седьмого дня, в особенности в западном мире. Многие оставляют свою церковь или же оказываются «на грани» того, что они уйдут из церкви. Эти люди пытаются решить, что они сделают: тоже уйдут или найдут мужество остаться. Книга, которую вы держите, написана для таких людей.


Праздничная Минея (на цсл., гражданский шрифт, с ударениями)

Верстка Минеи Праздничной выполнена с сентября месяца и праздника Начала индикта по август и Усекновения честныя главы Иоанна Предтечи. Даты подаем по старому и (новому) стилю. * * * Данная электронная версия Минеи Праздничной полностью сверена с бумажной версией. Выполнена разметка текста для удобочитаемости; выделено различные образы слова МИР: мир (состояние без войны), мíр (вселенная, община), мν́ро (благовонное масло).


Леонтий Византийский. Сборник исследований

Богословско-литературное наследие Леонтия Византийского, знаменитого богослова и полемиста VI века, до сих пор остается недостаточно изученным в России, между тем как на Западе в XIX–XX вв. ему были посвящены десятки исследований. Современному российскому читателю известны, пожалуй, лишь краткие упоминания о Леонтии в трудах протоиерея Георгия Флоровского и протопресвитера Иоанна Мейендорфа. До сих пор нет полного русского перевода ни одного трактата Леонтия Византийского... Не претендуя на полноту и окончательность, предлагаемый ныне сборник исследований призван дать современному российскому читателю необходимые сведения о составе «Леонтиевского корпуса» (Corpus Leontianum), его предполагаемом авторстве, структуре и содержании входящих в него богословских трудов. *** Редакционный совет Центра библейско-патрологических исследований (программа поддержки молодых ученых ВПМД) Отдела по делам молодежи Русской Православной Церкви: Иерей Сергий Шастин (настоятель Крутицкого Патриаршего Подворья, Председатель Всероссийского православного молодежного движения и Братства Православных Следопытов) Диакон Михаил Першин (директор центра, заведующий информационно-издательским сектором Отдела по делам молодежи Русской Православной Церкви) Иерей Сергий Осипов (технический редактор) Проф.


Забытый Сперджен

Впервые я познакомился со Спердженом, купив его книжку в букинистическом магазине в Ливерпуле в 1950 году, хотя после этого потребовалось еще несколько лет, чтобы я по-настоящему узнал его. На моей книжной полке стояли несколько его книг, и мне, тогда еще молодому христианину, нравилась горячая вера их автора, но по большей части я все же воспринимал Сперджена как чудо-проповедника чуждой мне викторианской эпохи. Тогда я был согласен с одним современным писателем, сказавшим, что «в век скучных английских проповедей Сперджен говорил захватывающим, богатым, метафорическим языком». К трудам Сперджена я относился как к обычным современным христианским книгам с евангельским содержанием, разве что их было слишком много.


Что значит быть христианином. Сборник поучений святителя Иоанна Златоуста

Творения святителя Иоанна Златоуста с древности были любимым чтением жаждущих премудрости православных христиан, не утратили они своей актуальности и сегодня. В этом сборнике помещены выдержки из творений святителя по самым разным темам: о любви к Богу и ближнему, о добродетелях и страстях, об отношениях в семье и воспитании детей. Книга рассчитана на самый широкий круг читателей.


Византийские отцы V-VIII веков

Протоиерей Георгий Флоренский (3893—1979) — русский православный богослов, философ и историк, автор трудов по патристике, богословию, истории русского религиозного сознания. Его книги «Восточные отцы IV века», «Византийские отцы V—VIII веков» и «Пути русского богословия» — итог многолетней работы над полной историей православного Предания, начиная с раннего христианства и заканчивая нашей эпохой. В книге «Византийские отцы V—VIII веков» автор с исчерпывающей глубиной исследует нравственные начала веры, ярко выраженные в судьбах великих учителей и отцов Церкви V—VIII веков.Текст приводится по изданию: Г.