Творчество и развитие общества в XXI веке: взгляд науки, философии и богословия - [11]

Возникает закономерный вопрос: насколько жизнеспособны политические идеологии и есть ли необходимость их совершенствовать или видоизменять, изобретать новые и новые доктрины, претендующие на эту роль? Как отметил Святейший Патриарх Кирилл, выступая 6 декабря 2010 года на встрече в Краснодаре, «иногда говорят, что страна не может жить без идеологии, что непременно нужна идеология. Я задал себе вопрос: так ли это? И подумал: это неправда. Идеология живёт в течение трёх, максимум четырёх поколений людей. Ни одна идеология, которая существовала в мире, не выдерживала больше этого срока»[8]. И это действительно так: распространение идеологий (индоктринация) порождает иллюзии, в том числе иллюзию обладания вечной истиной или знанием неких неизменных и объективных законов развития. На основании такого «открытия» одни строят этические теории, призванные обосновать «общечеловеческие ценности», который приходят якобы на смену религиозным доктринам, разделяющим мир на верных и неверных. Другие используют сходство для сколачивания политических коалиций единомышленников (примером служат широко распространённые в мире идейные течения христиан-марксистов). Многие говорят о том, что ценности разных культур и эпох если и не совпадают, то имеют несомненное сходство, ссылаясь, например, на мнимое совпадение кодекса строителя коммунизма с христианскими заповедями.

Что стоит за такой позицией и есть ли в ней хотя бы малая доля правды? Для того чтобы ответить на этот вопрос, можно воспользоваться образом перевернутой пирамиды (пирамиды ценностей), которая состоит почти из такого же набора элементов, что и пирамида-эталон. Разница лишь в том, что высшая точка перевернутой пирамиды – преходящие интересы или откровенный культ мамоны, а её основанием стала бывшая вершина – признание воли Божией и поклонение Творцу. Причём эта бывшая вершина стёсана таким образом, чтобы сохранить хоть какую-нибудь устойчивость. Бог поругаем не бывает, но те, кто допускает разрушение иерархии, не могут рассчитывать на спасение. К слову, так называемая концепция устойчивого развития, которая рассматривается едва ли не как основная политическая формула мировой интеграции и, более того, как спасительная доктрина для человечества, является не чем иным, как попыткой создать систему подпорок для перевернутой пирамиды. Такие попытки могут лишь задержать крушение: зачем надо было бы искать устойчивости там, где она уже есть? Естественно, что человеческий мир, в котором нет места ни для высших ценностей, ни для учителей, которые их приносят в мир, обречен: «Истинно говорю вам: отраднее будет Содому и Гоморре в день суда, нежели тому городу» (Мф. 10:11).

Что же касается мнимого совпадения кодекса и заповедей, всего грандиозного советского опыта по построению спасительного града на земле, но без Божия участия, то причина относительно продолжительного существования подобной идеологии не должна вызывать сомнений. Чтобы пояснить эту мысль, лучше всего продолжить цитату, взятую из выступления Предстоятеля Русской православной церкви, которую мы привели выше. По словам Его Святейшества, «самая сильная идеология была в нашей стране. Почему она была сильной? Почему она выжила три поколения, а другая идеология в Германии – только одно? Потому что идеология, которая существовала в нашей стране, эксплуатировала христианскую идею. Люди оставались верующими… не потому что они посещали храмы – они не могли их посещать, в духовном смысле они были загнаны в подполье. Но они сохраняли систему ценностей, сформированную в Православии… Что такого было в атеистической идеологии, что могло бы заставить человека идти навстречу пулям или отдать свою жизнь на прокладке железной дороги? Да ничего, потому что атеистическая идеология не верит в будущую жизнь, а значит, всякий призыв отдать свою жизнь бессмыслен, потому что жизнь одна. И каждый может ответить: да пойдите прочь с вашей идеологией, я один раз живу, я хочу любить, иметь семью, я хочу иметь дом, комфорт. Как вы можете вдохновить человека на то, чтобы встать и идти в атаку, если за гробом нет ничего? А ведь люди шли. И не только потому, что стояли загранотряды за спиной, но шли и по совести. В людях генетически работала христианская нравственная идея. А идеологии не живут. Нам не нужно больше никакой идеологии. У нашего народа есть сильная, ясная христианская система ценностей»[9].

Неприятие идеологий

Как видим, жизнеспособность даже самой влиятельной из идеологий зависит от того, насколько долго она сможет паразитировать на традиции и духовно-нравственной культуре, неотрывно связанной с религиозным самосознанием народа и воспитанной во многих поколениях. Сегодня на смену идеологиям, ослабленным или уже канувшим в Лету, приходят новые доктрины, обосновывающие историческую неизбежность глобализации и характерной для неё культурной унификации – якобы закономерной тенденции, не имеющей альтернатив. На основании этой идеологии происходит явное, а чаще неявное вытеснение традиционных укладов жизни новыми алгоритмами поведения, замещение национальных культур универсальными субкультурами, не признающими ни государственных границ, ни конфессиональных ограничений, но хорошо адаптированными к различным формам коммерциализации всех областей человеческой жизнедеятельности, в том числе и политической. Отсюда – срастание профессиональной политики, которую можно рассматривать как самостоятельную субкультуру, с коммерческими субкультурами.