Творчество и есть жизнь. О прозе Рауля Мир-Хайдарова - [7]
4
В переломные периоды жизни страны отсчет времени начинается заново едва ли не с каждым новым экономическим законом или «похмельным» указом. Стал другим жизненный уклад, изменились, почти исчезнув, нравственные основы общества. Но детективные сюжеты Мир-Хайдарова, построенные на экономических преступлениях, совершенных в социалистический период, остались актуальны и поныне. Дельцы социалистической эпохи, вроде бы канувшей в Лету десять лет назад, — например один из персонажей писателя Артур Шубарин — словно сошли со страниц романов Мир-Хайдарова в реальную и новую жизнь! Впрочем, так и должно было случиться. В рыночных условиях «теневики» социализма должны были стать преуспевающими менеджерами, если, конечно, они за эти годы физически уцелели. Ведь одной из основных задач преобразователей общества как раз и было вывести подпольных дельцов на свет, чтобы дать новый стимул промышленности за счет чувства собственников, которое было лучше всего развито у «теневиков». Всем тогда казалось: стоит только легализовать подпольный бизнес, как капитализм схватит нас за уши и вытянет из социалистического болота. Однако чуда не произошло…
Потуги горе-реформаторов привели лишь к деиндустриализации промышленности, основой которой были заводы «низких технологий». Капиталистических отношений между собственниками и наемными рабочими не возникло, поскольку была угнетена и уничтожена сама производственная среда. Сейчас в России сложилась уникальная историческая ситуация: есть буржуазия, но нет капитализма. Пышно расцветший прожорливый чиновничий аппарат, проевший доходы от скоропалительной, продешевленной приватизации, пустил по ветру национальное богатство. Отсутствие не только концепции развития, но и мало-мальски разумного текущего плана привели к полному экономическому краху новые государственные образования, возникшие на постсоветском пространстве. Иссякни завтра нефть и газ — уже послезавтра опустеют прилавки супермаркетов, пополняемых прямо с колес трейлеров.
На бескрайней, разделенной теперь территории СНГ все предприятия, независимо от форм собственности, существуют только благодаря двойной, тройной бухгалтерии. Новые фискальные органы с гауляйтерской заботой демонтируют экономику, создавая такие условия для работы и бизнеса, при которых любой действующий предприниматель, а тем более успешный, всегда виноват перед многочисленными чиновниками. Чтобы выжить, предприниматели вынуждены укрывать реальные доходы, количество и квалификацию работающих, набирать псевдоштаты инвалидов, прятать производимую продукцию, шифровать настоящие адреса поставщиков и покупателей, занижать потребление электроэнергии, расход газа и т. п. Знаковые термины теневой экономики социализма опять в чести. Вся отчетная информация, исходящая и от маленького ларечка на перекрестке, и от гигантской энергетической корпорации, и от Главного статистического управления, все эти бесчисленные цифры — сплошная фикция. Эта вынужденная, а точнее, намеренная путаница лучше всякой зарубежной конкуренции довела отечественную экономику до банкротства. Победители в «холодной» войне руками побежденных уничтожили в зародыше потенциальных экономических противников.
На фоне вакханалии фальши и самообмана наивные подлоги социализма оказались всего лишь моделью, репетицией, испытательным полигоном. В романах Мир-Хайдарова «теневики» меняли запятые, подчищая конечные цифры. Сейчас финансовая информация фальшива вся: от первой буквы до последней точки. Социальная и экономическая статистика, основанная на этих псевдо-бухгалтерских и финансовых отчетах — не что иное, как самообман правящей бюрократической верхушки, которая насильно прячет наши доверчивые головы в песок ложной информации. Обманчивое ощущение безопасности страны, даже временного экономического улучшения основано только на сырьевых поставках — это все равно, что, как в одной из сказок «Тысячи и одной ночи», утолять чувство голода, отрезая и поедая собственную ляжку.
Чиновническая власть утратила контроль как средство управления над страной и подменила его мздоимством. Коррупция — это видимость управления, и реально теперь управляет не чиновник, а тот, кто дает ему взятки, тот кто «прикормил» его. Продавшееся чиновничество потеряло не только честь и разум, главное — оно утратило возможность управлять обществом, потому что само стало управляемым.
Модель подобного коррумпированного социума была создана Мир-Хайдарововым в его тетралогии. Наследники Артура Шубарина вынуждены обходить писаные законы и действовать, как и раньше, по законам неписаным. Герои Мир-Хайдарова живут и преуспевают в криминальной атмосфере извращенной действительности.
Эффективность капитализма возможна только при условии прозрачности каждого бизнеса и бизнесмена перед налоговым ведомством, то есть перед государством. А у нас «теневики» остались теневиками, и коммерческие тайны любого предприятия могут быть раскрыты только при «наезде» налоговой полиции…
Но вернемся к тетралогии. Артур Шубарин, один из «сквозных» героев романов, приобретает репутацию человека, для которого «нет невыполнимых задач». Возросший уровень преступности требует и соответствующей образованности, «повышения квалификации». Поэтому Шубарин изучает право и банковское дело, осваивая их как «науку насилия». Писатель показывает, что знание само по себе нейтрально: оно может быть применено и во благо, и во вред обществу. Все зависит от вектора — положительного или отрицательного, под действием которого находится личность, обладающая информацией и умеющая ею воспользоваться. Знание само по себе — не добро и не зло, все зависит от того, кто и как его применяет. «Отрицательное обаяние» — вот ключ к образу Артура Шубарина. Читатель испытывает к его богатой и неординарной натуре даже некоторую симпатию. Шубарин обязателен, надежен, деловит, в нем развиты качества современного менеджера. Но проявляет он эти качества в общении и служении кровавым негодяям. Это противоречие в конце концов приводит к кризису личности. После долгой и мучительной борьбы с самим собой Шубарин решается на разрыв с заправилами преступного мира. Действительные перемены в жизни общества открывают перед ним широкое поле деятельности, к которому, по сути, он и готовился в «теневом предпринимательстве» социализма. Он вынужден был находиться на нелегальном положении бизнесмена, и его тогдашнее общение и сближение с уголовным миром было предопределено нелепым социальным устройством общества. Автор подводит своего героя к глубокому и принципиальному нравственному перевороту: в Шубарине возникает чувство ответственности, поскольку он владеет инструментами управления, может организовать производство, знает дорогу к процветанию. Его способ достижения цели, еще недавно каравшийся статьей уголовного кодекса, оказался единственным, способным вывести общество из тупика.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.
Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».