Твои фотографии - [14]
Сначала Сэм рос как перекати-поле. В три года он уже читал. В четыре — был лучшим в детском саду, маленький, крепкий мальчишка в футболке с Микки-Маусом, свернувшийся в кресле и пытающийся написать рассказ на листке бумаги синим фломастером, толщиной с его большой палец. Он любил мюзиклы, особенно «Бриолин», и часами пел под игрушечный плеер, купленный ему родителями.
Никто и представить не мог, что эта семья несчастлива. Никто и представить не мог, что Сэм так тяжело болен…
4
Глаза Изабел широко распахнулись. Она глотнула воздуха и закашлялась. Во рту был мерзкий металлический вкус. В глазах все расплывалось: стены, занавески и потолок, крахмальная простыня и вафельное покрывало, наброшенное на нее, голубое пятно на подоле… все кружилось и вертелось. Она долго пыталась всмотреться в два оранжевых блика, прежде чем сумела понять, что это.
— Кувшин, — сказала она. Голос был тонким и слабым, словно проходил через ватный кляп.
Больница. Она в больничной палате.
Изабел попыталась шевельнуться, и боль прострелила ногу. Она едва сдержала рвотный позыв.
Катастрофа. Она едва не погибла в автокатастрофе.
Изабел вновь попыталась сесть и поморщилась. Потянулась к кувшину, но рука схватила воздух. Кто-то переодел ее в больничную рубашку, и ногу грызла боль, но, прежде чем она успела окончательно опомниться, в комнату вошел доктор в ярко-красной футболке под халатом. За ним следовала молодая сестра. При виде Изабел он так ослепительно заулыбался, словно они были старыми друзьями.
— Какой сегодня день? — спросил он.
— Суббота, — предположила она.
— Леди заслужила приз. Вы попали сюда в пятницу.
Его улыбка стала еще шире.
— Вам повезло. Машина всмятку, а вы смогли выбраться и отойти подальше, — жизнерадостно сообщил он.
Она нервно смяла простыню.
— Я отошла от машины?
— О, не смотрите на меня так! Вы скоро поправитесь, Изабел!
Он знал ее имя, а она не имела ни малейшего представления, кто перед ней. Она честно попыталась вспомнить его, вспомнить хоть что-то, но не могла понять, как попала сюда.
— Мои глаза! — выпалила она, панически озираясь. — Все двоится.
Он кивнул так небрежно, словно она сообщила, что пообедала жареным цыпленком. Вынул из кармана фонарик и посветил ей в глаза, а когда она испуганно отпрянула, медсестра положила руку ей на спину и удержала на месте. Доктор выключил свет и сунул фонарик в карман.
— Вы ударились головой. Мы сделаем анализы. Завтра, если зрение восстановится, можете ехать домой.
— Что случилось с людьми в другой машине? — спросила она.
Изабел видела их, женщину в красном и бегущего мальчика.
— Какие люди? — спросил он, осматривая ее ногу. — Синяки через неделю пройдут.
— Люди в другой машине. Что с ними случилось?
Он что-то записал на планшетке.
— Вам придется спросить их доктора.
— Кто их доктор? — допытывалась она, но он резко повернулся и вышел из комнаты.
— Подождите!
Изабел схватила медсестру за рукав:
— Не могли бы вы принести мне газету?
— Вам нельзя напрягать глаза. Лучше попытайтесь отдохнуть, — покачала головой сестра и погладила Изабел по плечу.
— Кто-нибудь прочитает… — начала Изабел и, увидев лицо сестры, выпалила: — А телевизор? Пусть принесут телевизор!
— Я кого-нибудь пришлю, — пообещала сестра и мгновенно исчезла.
Ночью Изабел спала урывками, качаясь на волнах болеутоляющего. Снилось, что она замерзает в Сибири. Какие-то люди закапывали ее в снег, и она не могла шевельнуться.
Она снова проснулась. Сестры обкладывали ее льдом.
— Нужно снизить температуру, — пояснила одна.
— Где они? — прохрипела Изабел.
— Уверена, что родные придут к вам утром, — ответила сестра. Изабел почувствовала укол в руку. Она сопротивлялась, стараясь не заснуть, но мир снова стал белым и холодным. А когда проснулась, жара не было и лоб оставался сухим. Кто-то ее переодел и сменил простыни. Но в глазах по-прежнему двоилось, и в висках пульсировала боль.
Пришедший офтальмолог вела себя столь равнодушно, что Изабел оскорбилась.
— Следите за пальцем, — велела врач, так быстро вертя рукой, что у Изабел закружилась голова. — Сложите указательные пальцы.
Она посветила фонариком в глаза Изабел и отступила.
— Завтра все будет в порядке. Побольше отдыхайте.
Отдыхать. И как именно она должна отдыхать? Читать нельзя, телевизор так и не принесли, и ей даже не оставили телефон!
Люк. Кто-то ему позвонил? И смогли ли они вообще его найти? Или он слишком занят, трахая свою подружку? Возможно, даже не знает, что она уходила от него, разве что побывал дома и нашел ее записку. Но и тогда он вряд ли поверит, что она от него ушла. Посчитает, что легко уговорит Изабел простить его.
Он жестоко ошибался.
Она выпросила у сестры несколько четвертаков и поковыляла в вестибюль, где взяла газету, но оказалось, что сестра права, и буквы сливались в черную линию.
Первым делом она позвонила подруге Мишель, и та, услышав ее голос, ахнула.
— О Господи, Иззи! Люк только что мне сказал! Я просто вне себя! Как ты?
— Люк сказал тебе? — удивилась Изабел. — Откуда Люк знает?
Перед ней закружились два стола.
— Я в порядке. По крайней мере мне так кажется.
Но вместо слов из горла вырвался жалобный писк.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
Джуд Гауэр, потерявшая мужа, отправляется в поместье Старбро-Холл, неподалеку от которого прошло ее детство, в надежде излечиться от душевных ран.Однако и там все поначалу идет не так, как она надеялась. Тени прошлого властно вторгаются в настоящее. Слишком много тайн, слишком много загадок хранит поместье… И разгадать их в одиночку Джуд не под силу.К счастью, ее новый знакомый Юэн присоединяется к поискам ответов. С каждым днем Джуд и Юэн становятся все ближе к разгадке и друг к другу…
Четыре очень разные женщины…Когда-то их объединила трагедия, но потом они пошли разными путями, став совершенно чужими друг другу людьми.У каждой свои проблемы: карьера, личная жизнь, дети…Но однажды они снова соберутся в маленькой гостинице у моря – соберутся, чтобы поддержать друг друга перед лицом новой беды, чтобы смотреть и обсуждать старые фильмы, заново открывая себя, делясь разочарованиями, мечтами и надеждами… И вновь стать семьей?..В конце концов, разве семья – не главное, что есть в жизни?..
Что нужно сделать женщине, чтобы испортить отпуск на море?Согласиться, чтобы компанию ей составил собственный отец.Он стар, у него ужасный характер, кипучая энергия, железобетонная уверенность, что он все знает лучше всех, и манера обращаться с дочерью так, будто она – девчонка-подросток, нуждающаяся в постоянном контроле.В результате походы на пляж сменяются бесконечной рутиной, каждую сигаретку приходится выкуривать тайком, а бурный роман с мужчиной ее мечты обращается в фарс. Почему? Просто папаша вбил себе в голову, что обаятельный поклонник дочери – брачный аферист.
Книга об утраченных иллюзиях — и вновь обретенных надеждах.Книга о жестокой вражде — и настоящей дружбе.Но прежде всего — книга о любви и вдохновении!...Танцует над обрывом девочка, пережившая трагедию и еще не знающая, радость или печаль ждут ее в будущем, — и восхищенно зарисовывает каждое ее движение молодая художница, даже не подозревающая, что жизнь, которую она считает разбитой, только начинается.Никогда не поздно начать сначала.Понять. Простить. Почувствовать вновь.