Твоё имя после дождя - [23]

issalaam, — ответил Александр. — Вижу, ты вернулся в Англию, храня ностальгические воспоминания о Египте. Должно быть, тот еще опыт.

В тоне его голоса улавливалась легкая ирония, которую, казалось, не заметил Лайнел, но отлично расслышал Оливер. Оба скрестили взгляды, пока Лайнел отвечал:

— Могу описать его в двух словах: египетские танцовщицы, — он провел руками сверху вниз, имитируя изгибы женского тела. — Не знаю почему наша страна не торопиться импортировать эту красоту, которой я наслаждался в Эзбекийском кафе [4]. Клянусь, что я никогда в жизни не видел ничего подобного!

— Рад, что ты так впечатлен местным колоритом. Но я не это имел ввиду.

— А, понял. Еда тоже была неплоха, хотя, иногда я скучал по доброй кружке темного пива. — Лайнел повернулся, чтобы привлечь внимание официанта. — Но у них был отличный лакричный лимонад, по которому я буду скучать еще больше. А еще потрясающий пирог из бобов, fulmedames [5], который действительно….

— Кончай придуриватся. Ты нас оскорбляешь, — сказал Александр, не глядя на него. Лайнел умолк. Профессор достал из кармана жилета вырезку из «PallMallGazette», которую ему выслал Оливер, и положил ее на стол. — Перестрелка в Долине Цариц, согласно прессе, «которая обернулось бы настоящей трагедией, если бы не вмешательство одного из британских археологов»? Ты ничего не хочешь объяснить? Разве не это важно?

— Нифига себе! — Лайнел взял статью и расположил ее поудобнее, пока Август садился поближе, чтобы ознакомиться с содержанием. — Похоже, они немного сгустили краски.

— Сгустили — это не совсем верное слово, — вмешался Оливер.

— Закрой клюв, Твист [6], — остановил его Лайнел. — Тебя никто не спрашивал.

— Но Оливер прав: я поверить не могу, что то, о чем пишет «PallMallGazette» — произошло на самом деле, — вступил в спор Август. — Внезапно появились сотни бандитов? Как ты смог им противостоять?

— Ладно, ладно, возможно, их было не сотни. Ты прекрасно знаешь, что журналисты любят…

— Перестрелка действительно была? — настаивал Александр, сверля Лайнела взглядом синих глаз, глядя поверх очков в золотой оправе. — Перед гробницей Мересаменти?

— Черт возьми, к чему этот военный совет, могу я знать? — запротестовал Лайнел.

— Нет, думаю, это был лишь один выстрел, а остальное — выдумки газетчиков, — заключил Оливер.

Лайнел схватил статью, смял ее в комок и швырнул в лицо Оливеру.

— Ты меня достал, Оливер. Я безумно рад что, проведя целый месяц в аду, в стране безумцев, встречаю столь теплый прием.

— Именно поэтому мы так разговариваем с тобой, — пояснил Александр. Официант подошел к ним, чтобы обслужить, так что пришлось сделать паузу до тех пор, пока он не закончил свою работу. — Все это время мы ничего о тебе не знали, и это нам показалось странным. Вернувшись в Оксфорд, я узнал от Оливера, что ты засветился в прессе из-за нападения на раскопках и ожидал самого худшего. Я надеялся, что ты дашь о себе знать, едва ступив на лондонскую землю, но если бы я не отправил к тебе Веронику, мы бы и по сей день сидели в ожидании новостей.

— У меня возникли проблемы с графом Ньюберрийским, — пробормотал слегка пристыженный Лайнел. Похоже, Александр обладал редким даром заставить его чувствовать себя виноватым с завидной регулярностью, чего не удавалось больше никому. — Старый стервятник отказался платить мне оговоренную сумму. И он, и его сын плевать хотели, что в их усыпальнице была попытка ограбления, и я рисковал жизнью, чтобы защитить ее.

— Если говорить точнее, то это не «их усыпальница», а Мересаменти? — уточнил Александр.

— Да знаю я. Это самая настоящая ведьма, если хотите знать. Я убежден, она стояла у меня за спиной все время, пока я находился в этом проклятом склепе.

Август приподнял брови. То, что неприкаянная душа принцессы XVIII династии могла находиться взаперти более 3200 лет, без того, чтобы ее эктоплазма потеряла форму, показалось ему очень интересным, но он не успел ничего спросить. Официант вернулся с их заказом: кувшин ароматного глинтвейнадля Александра, чашечка Earl Grey с большим количеством сахара для Августа, черный кофе для Оливера и пинта темного пива для Лайнела, который не преминул заняться напитком, чтобы выиграть время.

— Что ты сделал своему другу графу, чтобы так его разъярить? — спросил Александр.

— Ничего. — отрезал Лайнел. — Ему не на что жаловаться. Я сделал в Долине Цариц все, о чем он меня просил. Кроме... кроме перестрелки.

Он снова замолчал. Оливер поставил чашку с кофе на стол, наблюдая, как Александр наклонился к Лайнелу и спросил ледяным тоном:

— Оно утеряно? Зеркало Мересаменти, — добавил он, вопросительно взглянув на поднявшего голову Лайнела. — Его забрали расхитители гробниц?

Лайнел глубоко вздохнул. Август, молча, наблюдал за происходящим. Казалось, что шум в таверне притих, и это мешало обсуждать подобные вопросы. Наконец, пошарив в карманах жилета, Лайнел продемонстрировал друзьям пулю. Она засияла зловещим блеском при свете свечей.

— Эта пуля почти покончила со мной. То, о чем говорилось в «PallMallGazette» — не было преувеличением, во всяком случае, не все. Выстрелы в Долине Цариц действительно были, но я был единственным, в кого попали, — он положил пулю на потрескавшуюся поверхность стола. Александр, Оливер и Август внимательно смотрели на нее. — К счастью, ее извлек один из членов команды Дэвиса, профессор анатомии из Египетского университета, который прибыл для изучения извлеченной из саркофага мумии Мересаменти, — продолжил свой рассказ Лайнел. — Но это не были расхитители гробниц. Они не забрали ничего, даже не тронули многочисленные драгоценности из гробницы. Единственное, что их интересовало, это зеркало. Именно поэтому они ждали, пока я достану его из тайника.