Тверской гость - [88]
— Давай, давай коня!.. Тпррр, черт. Ишь, гладкий, не нравится кладь везти?. Ништо, потер-р-рпишь, скотина безрогая… Не тычь мордой-то, не тычь… Балованный. Вот продам, так под ханскими задами еще тяжелей будет. Н-да, брат. И никуда не денешься. Да. Ханы уж на что сядут — сами не слезут. Вот и привыкай… Ну, Хасан, с богом!
Никитин снова шагал по индийской земле, неутомимый и настойчивый, внимательный и настороженный.
Начинался сентябрь. Еще перепадают в эту пору дожди, еще душно, но уже приближается благословенная холодная пора, близок декабрь с его ясным небом и легким ветром, дающим отдых после трудных месяцев жары и дождя.
Глядя на деканские пейзажи, он думал о том, что напоминают они, пожалуй, степь, и ласково улыбался здешним огромным тополям, словно родным.
На полях уже стояла высокая пшеничка, нежной блеклой зеленью отливала конопля, щетинилось просо, покачивала туго запеленатыми початками высокая кукуруза.
Он глядел и думал: "Одна земля, одно едим, об одном небось и печаль что у русского мужика, что у индийского: как бы не засуха, как бы уродили поля побольше…"
В одном селении увидел: индийский мужик возится над сохой, прилаживает ручку. Остановил коня и, к удивлению Хасана, стал помогать совсем оробевшему поначалу мужику. Наладил соху, присел. Достал листья бетеля,[69] протянул ему. Тот взял, стал что-то спрашивать, объяснять. Они друг друга не поняли. Но индиец еще долго стоял и, загородившись от солнца грубой, с набившейся в трещинки кожи грязью рукой, провожал Афанасия немного удивленным, теплым взглядом.
А Никитину почему-то взгрустнулось…
Огромное пространство вытоптанной людьми и животными земли гудело, колыхалось, пестрело белыми, синими, желтыми шатрами, поднимало в яркое небо серые хвосты кизячного дыма.
Вся Индия была здесь, в ста двадцати верстах от Бидара: скотоводы с запада, с берегов Нарбады, торговцы дешевыми джутовыми тканями с востока, из двуречья Ганга и Джамуны, продавцы табака из Малабара, купцы из богатой оружейниками Гульбарги, ювелиры из Дели и Виджаянагара, скупщики риса и хлопка из засушливых районов северо-запада, монахи-проповедники, пришедшие из Дакки и Бенареса, муллы из Нагпура и Хайдарабада, нищие отовсюду.
И все это сборище людей разных племен и языков, разных вер и обычаев предлагало, спорило, брало, отказывалось, выклянчивало, проповедовало, пело и плакало, бранилось и хохотало, чтобы через десять суток, отведенных для празднества, расползтись по стране, увозя товары и новости.
Хасан неотлучно сидел при коне, Афанасий же ходил по торгам. Продавать не спешил. К концу ярмарки цены могли повыситься.
Тончайшие щелка, редчайшая резьба по слоновой кости, ювелирные диковинки — все нашлось здесь. Жалеть о дальнем пути не приходилось.
Он высчитал, что, даже продав свои пряности и жеребца по средней цене, сможет купить десяток таких камней, о каких ему и не мечталось.
Дешевизна — по сравнению с русской ценой — поражала.
— Откуда камни? — спросил он в простоте тонколицего индуса, предлагавшего ему агат.
Индус ответил:
— Не знаю. Я сам их купил. — И улыбнулся. Видно было — не хочет говорить.
Афанасий призадумался. Он слыхал о султанских алмазных копях в Голконде и Райчоре, о месторождениях золота далеко на юге страны, в царстве виджаянагарского раджи. Но в копи, слышь, ходить никому не велено, а до золота не дойдешь, пожалуй. "Где же берутся камни? — в сотый раз спрашивал он себя. — Надо узнать. И если узнаю, сам туда пойду".
Он продал, наконец, перец и гвоздику, привезенные из Чаула, но на коня настоящего покупателя пока не находилось. Так, перекупщики.
На исходе пятого дня усталый Афанасий шел домой — в паршивую мазанку, где они спали с Хасаном, — уже впотьмах. Светились оконца и дверные проемы редких домов, колыхались пятна костров, вдали рокотал под зурну барабан: шло чье-то веселье. С легким шорохом крыльев пролетела большая ночная птица. Села где-то недалеко, зловеще закричала. Он узнал голос птицы гукук, предвестницы смерти. Как-то еще по дороге к Бидару он слышал ее крик. Биринджары беспокоились. Он спросил:
— Почему?
Ему втолковали:
— Эта птица садится на дом человека, который должен скоро умереть.
— А убить ее?
— Нельзя. У птицы изо рта выходит огонь, пожирает занесшего руку.
Он опасливо покосился в сторону крика. Не по его ли душу прилетела вещунья? Но птица умолкла и не кричала больше. Наверное, слетела куда то.
И все же он обеспокоился. Ночь обступала призраками, таинственными тенями, невнятными звуками, вызывала думы об одиночестве, пробуждала в сердце тоску по так и неизведанной большой любви, о спокойном доме, о неиспытанном за всю жизнь чувстве уверенности в завтрашнем дне. Когда, где жил он, зная, что наутро не стрясется какая-нибудь беда? Скоро сорок. Пора бы устояться, найти твердую опору, осесть на землю. Много теперь не наездишь. Вот в дожди уже болят ноги, застуженные при набеге на новгородские земли. На быстром ходу стал задыхаться. Прошла молодость, прошла.
Сумрачный, подходил он к костру, где сидел с каким-то человеком Хасан. Афанасий видел только спину человека, но по одеянию и еще по каким-то неуловимым признакам понял — это индус. Хасан и индус переговаривались, следя, как закипает в котле пшено. Афанасий ступил в круг света, Хасан обернулся, индус вскочил, поклонился, сложив ладони.
Настоящий том содержит в себе произведения разных авторов посвящённые работе органов госбезопасности и разведки СССР в разное время исторической действительности. Содержание: 1. Леонид Николаев: Феникс 2. Эдуард Арбенов: Берлинское кольцо 3. Евгений Воробьев: Земля, до востребования Том 1 4. Евгений Воробьев: Земля, до восстребования Том 2 5. Юрий Михайлович Корольков: Кио ку мицу. Том 1 6. Юрий Михайлович Корольков: Кио ку мицу. Том 2 7. Николай Сергеевич Атаров: Смерть под псевдонимом 8.
Фашистской диктатуре с самого начала приходилось бороться не только с внешними противниками, но и с внутренним сопротивлением настоящих патриотов своей страны. Одной из них была замечательная женщина и отважная разведчица Ильза Штёбе. Работая в лаборатории одного из крупнейших военных химических концернов в Дрездене, она неоднократно передавала ценнейшие сведения через своих добровольных помощников советской разведке. Ильза Штёбе была схвачена гестапо по доносу а казнена в декабре 1942 года - в канун разгрома гитлеровской армии под Сталинградом.Этой героической женщине посвящен роман известного писателя Владимира Сергеевича Прибыткова «Завещаю вам жизнь».
Приключенческая повесть о борьбе советских партизан и разведчиков с немецко-фашистскими войсками и спецслужбами в годы Великой Отечественной войны на оккупированной врагом территории.
Биография гениального русского художника Андрея Рублева — это почти белое пятно на карте истории русской культуры XIV–XV веков. И никогда ни один исследователь не прорисует эти белые места, так как источники не сохранили жизнеописания создателя знаменитой «Троицы», а время не пощадило многие великолепные иконостасы, величественные стенные росписи.Писатель, взявшийся за создание художественной биографии Рублева, имел право домыслить те факты, о которых молчат источники.Книга В. Прибыткова не роман и даже не историческая повесть.
Иван Фёдоров — великий русский просветитель, человек, основавший первые типографии в России и на Украине. В 1564 году в Москве Фёдоров совместно с Петром Мстиславцем выпустил первую русскую датированную печатную книгу — «Апостол». Перебравшись во Львов, Фёдоров основал первую на территории Украины типографию и в 1574 году выпустил «Апостол», в котором впервые появилась издательская марка Ивана Фёдорова. В том же году он издал «Азбуку» — первый печатный русский учебник, сыгравший колоссальную роль в становлении отечественной педагогики.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.