Твари - [51]

— И, кроме того, зачем было бы рисковать, выбрасывая такой предполагаемый десант здесь? — подал наконец голос профессор. — Питерская погода, как всем известно, капризна, на дворе сейчас конец сентября, и температура в любой момент может опуститься вплоть до ночных заморозков. Тогда уж отчего бы не Астрахань? Не Ростов? Не Москва, наконец?

— Стоп, стоп, — Бардин поднял руки. — Вашим аргументам, Феликс Казимирович, безусловно, не отказать в рациональности. Могу добавить, что и наших специалистов такой выбор — Санкт-Петербург — тоже порядком озадачил. Однако Алина Витальевна, стоит все-таки при переборе вариантов придерживаться границ, устанавливаемых реальностью.

— Вы полагаете, я фантазирую? — Ламанча произнесла эти слова холодным бесстрастным тоном, но щеки ее вспыхнули.

— Не сердитесь, но если бы речь и в самом деле шла об одной, пусть и беременной змее, вся история приобрела бы действительно фантастический характер. Мне известно, — во всяком случае, так с ваших слов информировал нас майор Кремер — что детеныши этих мутантов способны к размножению с буквально с момента рождения. Значит, должно пройти еще минимум три-четыре месяца, чтобы на свет появилось второе поколение гремучников. Если мы примем на веру, что экземпляр на вашем лабораторном столе вынашивал это второе поколение.

Вержбицкий поднял руку, намереваясь возразить, однако Наговицына жестом остановила его. Бардин продолжал:

— Три-четыре месяца. Минимум. Сразу же возникает вопрос: если змея — та, первая — появилась здесь так давно, то почему мы до сих пор ничего о ней не слышали? Ни нападений, ни жертв, ни просто звонков от перепуганных граждан, заметивших столь необычное в наших краях чудовище? Но если беременная самка каким-то случайным образом прибыла в наш с вами город относительно недавно, тогда то, что лежит на столе, и есть ваша предполагаемая беглянка, а так и не родившееся потомство вы сами вынули из ее распоротого брюха. В этом случае, как вы понимаете, на всей нашей гремучей истории можно было бы поставить жирный крест. Тем не менее, вы утверждаете, — не думаю, что майор кардинальным образом исказил вашу мысль — что на воле обретается еще немалое количество даймондбэков, и что вся ситуация только начинает разворачиваться в полную мощь. Когда вся эта братия успевала спариваться, вынашивать потомство, рожать, да еще и вырастать до очень внушительных размеров? Это ведь не компьютерная анимация, не малобюджетный ужастик. Это — матушка-природа, которая в таких случаях работает постепенно и неторопливо. Уж вам-то это известно куда как лучше, чем мне.

Бардин развел руками.

— Я в тупике. Вы можете все это как-то объяснить?

— Могу, — спокойно произнесла Наговицына. — Объяснить это можно одним единственным словом: метаболизм.

Алина вкратце, но не опуская важных деталей, изложила подполковнику суть сделанных ею открытий. Время от времени свои замечания — в несвойственной ему лаконичной и деловитой манере — делал и Вержбицкий. Бардин кивал, что-то записывая в своем небольшом блокноте и сохраняя профессионально бесстрастный вид. Однако Ламанча видела, что это дается ему не без труда. В какой-то момент он оторвался от записей и, ткнув рукой в сторону дальнего оцинкованного стола, недоверчиво спросил:

— Значит, вы хотите сказать, что вот это чудовище — не более чем подросток? Половозрелый, естественно — тем более с таким-то выводком — но все же подросток?

— С большой степенью вероятности, Олег Владимирович.

Фээсбэшник вздохнул и черкнул пару новых строк в блокноте. Потом закрыл его, сунул в карман и свел ладони лодочкой на переносице.

— Метаболизм. Понятно. То есть, понятно так, как был бы понятен сюжет научно-фантастического романа. — Он хмыкнул, но как-то невесело. — Иначе говоря, умом принимаю, но тот же ум поверить отказывается. Беременность сроком в несколько недель и размножение в прогрессии едва ли не геометрической…

— Именно в геометрической, — вставил свои два слова профессор.

— Что ж, к черту «едва ли». Еще веселее. Таким образом, наша гипотетическая беглянка, как праматерь Ева, одна, за считанные пару-тройку месяцев, заселила град Петров своим многочисленным потомством. Которое мало того, что растет не по дням, а по часам, но еще и размножаться начинает с самой колыбели, с доясельного возраста…

— В общем и целом примерно так, — согласилась Алина. — За вычетом определенной метафоричности стиля, в котором вы подытожили имеющуюся информацию.

Бардин рассмеялся.

— Расслабился на момент. Не все же нам по уставу — наглухо на все пуговицы…

Телефон, стоявший на полке рядом с кофейным столиком, зазвонил. Звонок был мелодичным и мягким, но все трое, не исключая и подполковника ФСБ, невольно вздрогнули. Алина взяла трубку.

— Наговицына. Да, Петр Андреевич. Что?! — Она помолчала, а когда заговорила вновь, голос ее звучал глухо и отрешенно. — А он сам? Ясно… Не думаю. Да, это уже по части Веры Львовны… А вы сможете? Хорошо, только пусть возьмут мешок попрочнее или сделают двойной, тройной… Да, здесь. Конечно, передам. Думаю, да. В крайнем случае, номер моего мобильного у вас есть.