Твари творчества - [38]

Винни, заметив мою левитацию, стал ехидно подбадривать: «Еще чуть-чуть, ну что ж так неловко! Ну, еще… Ногами, работай ногами и дыши, дыши!»

Допев до конца свою «любовь», я стала осторожно дышать, все еще не веря в то, что с нами происходит. «Страшно… Дух захватывает», — прошептала я Винни, который, казалось, не видел ничего сверхъестественного в происходящем. «А все «любовь»… не надо упоминать ее всуе!» — пыхтя от волнения, шептала я, почти добравшись до его уха. «Ну да, — продолжал ерничать Винни, — любовь зла…» Но тут же заметил мой испуганный взгляд и замолк. «Осторожней… У меня… сейчас получается, как никогда, не видишь… что ли?» Сказав это, я вдруг начала резко набирать высоту, оставив где-то внизу своего друга. Боясь потерять его, сделала усилие и притормозила, для чего пришлось выдохнуть остатки воздуха из легких и несколько секунд висеть, задержав дыхание.

Я видела под своей ногой его русое темечко, которое приближалось, по мере набора им высоты. Но вот оно оказалось прямо под моей стопой, и я с удовольствием пнула его, словно, это был мяч. Винни нырнул вниз, потом, спружинив, тут же взлетел на пару метров выше меня. Сдерживая приступ смеха, от которого сразу же менялось положение тела в воздухе, я прокричала: «Тобой можно играть в футбол!» Но Винни моя шутка не понравилась. «Не увлекайся, — обиженно отозвался он, — а то улечу куда-нибудь, потом не найдешь!» Я послушалась. И тут же предложила: «Давай попробуем смотаться куда-нибудь, — посмотрим, что у них там… как будто мы — летающая экологическая милиция». Потапка, уже освоившийся в моих объятиях, как будто он только и делал, что летал каждый день над двором, мяукнул одобрительно. Винни согласился, но сначала объяснил, как нужно работать в воздухе ногами и правильно дышать, чтобы перемещаться, не набирая высоту. Это оказалось совсем не сложно и приспособившись, я смогла ускорять и замедлять свое движение.

Пролетев несколько сотен метров и зависнув над соседним районом, где стояли такие же дома — кубики и торчали искусственные макушки деревьев, мы убедились, что зеленых натуральных насаждений, почти не осталось. Повсюду их заменяли яркие искусственные газоны, пластиковые деревья и фотоинсталляции, с изображением парков вместо самих реальных парков. Не говоря уже о перетяжках с призывами: «Что надо смотреть и что надо слушать!», «С нами телебосс!», «Двойной стандарт — наша марка», «Все на выборы Главного режиссера!», «Павлов-Массмедийкин все решит за вас!»

«Ну как впечатление?» — спросила я Винни. Он пожал плечами. «Внизу еще есть какая-то иллюзия… а так..»

Я чувствовала то же, что и он. Но нельзя было позволить настроению испортиться — в воздух можно подниматься только с легкой душой, иначе упадешь.

«Ерунда! — возразила я бодро, — просто надо искать внутренние источники вдохновения. Все-таки есть преимущества в нашей профессии — мы можем поверить в предлагаемые обстоятельства. Выбрать себе то, во что хотим поверить. Что-нибудь по собственному желанию».

«Другие тоже верят…» — вступился за не- актеров Винни. Но я продолжала развивать свою мысль на высоте пятнадцати метров, точно так же, как если бы мы сидели у меня на кухне. «Понятно, но другие верят по подсказке. В то, что им кто-то предлагает. Они даже не знают такого термина: «вера в предлагаемые обстоятельства». А ведь это помогает в жизни. Самое элементарное — на улице мороз 30 градусов, а ты представляешь, что лежишь на пляже, и тебя разморило под солнцем. И мороза как не бывало! Конечно, не обязательно быть актером, чтобы поверить в то, что хочется. Но актеры верят намного сильнее, чем другие. У них тренинг. Вот, ты веришь в то, что ты птичка, и становишься птичкой, клюешь зернышки и летишь!»

Винни, кажется, тоже забыл, где мы находимся, и продолжал спорить. «Профессия тут не при чем… Напились, вот и все!» — резонерствовал Винни. Он стал выделывать какие-то новые пируэты ногами, отчего снова поднялся выше меня. А я застряла на том же месте, пытаясь осмыслить его последнее заявление. «Ты правда думаешь, что просто напились? У тебя такое уже бывало?»

«Не точь в точь, но бывало», — отвечал он, не желая продолжать дискуссию.

Откуда-то налетел и заиграл одеждой ветер. Он становился все сильнее, мешая летать по своей воле и перемещая нас в пространстве, куда ему вздумается.

Нас это какое-то время забавляло. Позволяло барахтаться на воздушной волне, которая то подбрасывала, то опускала, как это бывает на морских волнах. Но ветер так же внезапно затих.

Небо прорезал длинный луч. Он высвечивал редкие облачка, временами освещая и наши, зависшие в нелепых позах, тела. «Прекратите движение, оставайтесь на месте!!!» — донесся снизу голос из громкоговорителя. «В случае неповиновения открываем огонь на поражение». «Допрыгались г это телемилиция! Бежим!» — прокричал Винни и выхватил у меня замяукавшего По- тапку. Очевидно, он полагал, что мне «бежать» с котом в руках, будет сложнее, чем ему. Я зависла в нерешительности: бежать, в нашем положении, означало срочно улетать. Но Винни, прочитав мои мысли без всякого телепатического дара, стоял на своем. «Забудь об этом!» — приказал он мне. После чего заорал: «Эх, врешь, не возьмешь!» И, оттолкнувшись о невидимую твердь, нырнул в воздушную волну, увлекая вместе с собой и кота Потапку.