ТВари - [22]

Но эта Наташа, лукавая чертовка, обокрала их семейство. Развелась, и девочку забрала, и квартиру отсудила. Даром что папаша у нее — член «золотой десятки» московских адвокатов.

После того развода пятилетней давности мамочка безвылазно жила в Переделкино, а бедного Мотю все третировали неудачным браком и ужасно боялись повторного, от которого жизнь Мотечки могла бы пойти под совершенный откос.

Через домашнюю шпионку Клавдию мама контролировала все шалости своего недотепы сына и постоянно внушала ему мысль, что жениться Моте можно будет только тогда, когда она и ее брат, Леонид Львович, будут полностью уверены в благонадежности и в благих добрых намерениях новой избранницы.

Ах, если бы они знали… Если бы они знали про Розу… Мамочку бы удар хватил — это точно.

Зарайский, правда, иногда удивлялся — иметь такую квартиру, быть взрослым человеком, человеком со средствами, и не иметь возможности у себя дома наладить собственной личной сексуальной жизни — это довольно странно.

Но когда мамочка говорила, логика в ее словах была.

Дом — это дом. А помойка — это помойка. Зачем в святое место, где тебя лелеют и заботятся о твоем здоровье, таскать шлюх?

Вечеринки вечеринками, это надо для работы и, как теперь говорят, для имиджа, но спать в папиной квартире с уличными девками! Это возмутительно и недопустимо.

– А если это не девки, а приятельницы по бизнесу? — попивая чай на большой веранде в Переделкино и дразня мамочку, спрашивал Матвей Аркадьевич.

– Еще хуже! — всплескивая руками, кричала Анна Львовна. — Эти тебя еще быстрее облапошат.

Вообще Матвей Аркадьевич не был плейбоем. Таким, как, например, Валера Дюрыгин или даже тот же Миша — их главный. Валера с Михаилом Викторовичем всегда слегка подтрунивали над Матвеем, называя его или сексуальным инфантилом, или запоздалым девственником.

Но вот вчера, видели бы они его вчера!

Они бы сразу заткнулись со своими издевочками, изойдя желчью от зависти, какая девочка была у него вчера.

– Ты это где ночевал, негодник? — звонила мамочка.

Шпионка Клавдия уже успела доложить.

– Мама, мне тридцать шесть лет.

– Тем более.

– Я ночевал у Вадима.

– У какого Вадима?

– Мама, ты его не знаешь.

– Мотя, ты доиграешься, это не дело, ты это прекрати, один раз ты уже наделал дел с этой своей Наташенькой…

Но Розочка была бесподобна.

Единственное, чего теперь хотел Матвей Зарайский, это повторения позавчерашнего вечера. Тот номер телефона, который Роза оставила своему гипервосторженному любовнику, не отвечал.

Как найти ее снова — вот что занимало теперь голову Зарайского. Как найти Розочку его мечты? А все эти хлопоты с работой, все эти встречи со спонсорами, все эти бесконечные разговоры с художниками и режиссерами о том, какой будет студия и в каком платье будет Ирма Вальберс — его, продюсера Зарайского, отныне не волновали.

– А откуда она вообще взялась? Откуда появилась? — в наслаждении вспоминал Матвей Аркадьевич.

Позавчера он отмечал свой день рождения. Депонированный, потому как позавчера было двадцать седьмое, а родился он пятнадцатого.

Но так как эта вечеринка была для сотрудников, то ее он запросто перенес на десять дней. Потому что… Потому что, во первых, праздновать с сотрудниками на свои кровные считал неуместным, а во вторых, спонсоры из сети магазинов «Вант дю Шин» сами напросились, грех было отказывать. У них был повод в очередной раз напомнить о себе — два года сотрудничества с каналом, надо бы отметить — а Зарайский возьми да и сообрази, что заодно можно таким образом за счет спонсора и всю редакционную шоблу на халявку напоить, празднуя задвинутый на двадцать седьмое день рождения.

Пиарщики из агентства «ИнтерТВ медиа-бизнес», с которыми дружил магазин, заказали зал в модном клубе «Парагвай».

Все получилось как надо. И обильные шведские столы — изысканный рыбный в стиле «Fruit de mere», и сытный богатый мясной в стиле «Московская старина», превосходный бар с «Русским стандартом» и «текилойфиестоймексиканой». Все было отлично, даже живая музыка была в виде еще модной в этом сезоне группы «Летящие», правда, с новой солисткой вместо убежавшей от них Анны Лиске.

Все шло своим чередом. Агентство подарило ему бутылку французского вина за пять тысяч долларов, «Вант дю Шин» расщедрились на новую модную модель телефончика с интернетом и подключенным телевидением, чтобы свое новое шоу с Ирмой Вальберс на дисплее телефона смотреть, а вот редакция, та удружила — подарила ему шикарный набор итальянских ретро паровозиков масштаба один к сорока семи, как раз то, о чем он просил… Зарайский уже предвкушал, как приедет домой, распакует паровозики редкой серии, как наденет очки, поставит первый паровозик на рельсы, включит ток… И паровозик зажужжит электромотором, начнет двигать сочлененными рычагами шатунов, забуксует на рельсах…

А потом вдруг к нему подошла Розочка.

Кто ее пустил сюда? Кто ее привел? Служба охраны и фейсконтроля работала слаженно, чужие сюда никак не могли просочиться, значит, привел Розу кто-то свой, думал Зарайский.

Но кто?

Она подошла к нему и сказала: «Я сегодня буду с тобой, потому что я твой подарок на твой день рождения». И она так нежно и многообещающе погладила его, с такой небывало-сказочной легкостью провела рукой по его бедру, что он онемел и растаял. Вот дела!