Турнир Пяти Башен - [3]

– С чаво ты так решил? – удивился Хоно, нахмурив густые брови, которые почти сходились на переносице.

– А с того, что Даир был слишком умным, проницательным, а вместе с тем, не исключаю, хитрым, – Гехир взглянул на меня, и глазами маякнул – «отойдём».

Я медленно моргнул в знак согласия. Гехир привычно почесал рваный шрам на переносице и двинулся к альковам, часть из которых уже заняли наши соратники по команде.

– Ты тож так думаешь, Шаин? – Хоно уставился на меня.

– До сих пор даже не задумывался об этом, – ответил я, поправив лямки рюкзака на плечах, – но Гехир всегда отличался проницательностью.

– Ну, – коротышка пожал плечами, – грохни его тады за эту самую… проницательность, как госпожа Таргин Даира за слишком умность.

– Заметь, ты сам сказал, что Таргин грохнула Даира, – я ухмыльнулся. – Что произошло со стариком на самом деле, мы не знаем.

Я поспешил за Гехиром. В словах Хоно тоже что-то есть…

* * *

Глубоко под ареной располагался изолированный от мира круглый зал. Чёрные гранитные плиты выложены вокруг белого мраморного пятиугольника, из центра которого к высокому сводчатому потолку с яростным шипением тянулся непрерывный луч света. Но вот он замигал, а спустя мгновение и вовсе растворился, оставив после себя бледную фосфоресцирующую дымку.

Зал погрузился во мрак, воцарилась гробовая тишина.

Мигом позже на вершинах пятиугольника возникло мягкое сияние. Пять призрачных мерцающих силуэтов двинулись к центру мраморного пентагона и остановились в трёх шагах от прозрачной полусферы, из которой ранее вырывался луч света. Магические проекции властителей Дархасана – двое мужчин и три женщины – разглядывали друг друга. Вершины пентагона ориентированы по расположению башен ядаров, поэтому голограммы великих магов возникли здесь – в главном Храме Боли – каждый со стороны своей обители.

– Завтра начинается турнир, – голос владыки северной башни прозвучал торжественно. Аргалу Мансулу – самому могущественному ядару – на вид было лет тридцать пять, но в действительности жил он гораздо дольше, как и каждый из пятёрки. Среди повелителей он выделялся двухметровым ростом. Тело покрывали одежды из чёрной кожи: куртка с засученными до локтей рукавами, брюки, заправленные в высокие, почти достигавшие колен, сапоги со стальными щитками на загнутых носках. Талию опоясывал широкий бордовый кушак, увитый золотым узором. Седые волосы струились прямым водопадом ниже плеч. На тыльной стороне левой кисти чернела татуировка крылатого солнца – родового символа потомков великого Мардука. В мочке левого уха, в ноздре и нижней губе с той же стороны блестело по серебряному кольцу. Льдисто-серые глаза внимательно разглядывали присутствующих. Было нечто горделиво-величественное в его образе, делавшее Аргала похожим на орла, восседающего на самой высокой горе мира, откуда тот с превосходством рассматривал свои охотничьи угодья. – Каждому из вас есть, что сказать.

– Как и тебе, – усмехнулась стоящая по левую руку Инилан Айсун – ядар северо-восточной башни. Белое длинное платье с разрезом справа до середины бедра и глубокое декольте, обрамлённое узорчатым шитьём и белым жемчугом, подчёркивали её точёную фигуру. Запястья обхватывали серебряные браслеты. Белые брови и ресницы, тонкие бледные губы и светло-серые зрачки делали Инилан похожей на призрака. Голова слева и справа наголо выбрита. Седые волосы, заплетённые в две косы, кончиками, обвитыми стальными кольцами, касались ягодиц. На кожаном белом поясе с обоих боков в украшенных серебром ножнах висело по шамширу. Среди пятёрки повелителей Дархасана только Инилан носила оружие, хоть и не нуждалась в нём. Татуировка на груди – обвивающая кинжал змея – единственное, что чёрной кляксой выделялось в её светлом образе. – Может, ты и начнёшь?

Остальные ядары кивнули в поддержку. Аргал хмыкнул.

– Что ж, как хотите… – он пожал плечами, потом вперил тяжёлый взгляд в Таргин Сайдаран. Облачённая в полупрозрачные, синего цвета шелка с овальным вырезом на пупке, обрамлённым татуировкой узорчатой восьмиконечной звезды, хозяйка юго-западной башни не опустила тёмно-синих глаз и смотрела на Аргала с вызовом.

«А чего ты хотел? Чтобы она перестала злиться, ненавидеть? – Аргал вздохнул. – То, что я сделал… такое не прощают. Но всё равно… хочется, чтобы она забыла, простила».

– Поведай нам о своём фаворите, – сдавшись, выдохнул повелитель северной башни. – Нам всем очень интересно, кто же он на самом деле.

– А ты не почувствовал? – съязвила Таргин, тряхнув каскадом чёрных как ночь волос. – Странно.

– Если бы почувствовал, то не спрашивал бы! – вспылил Аргал, а его проекция на несколько мгновений замерцала, расплылась.

На губах Таргин заиграла усмешка. Вывести этого стервятника из себя дорогого стоит. Пусть побесится и почувствует на себе ту же злость, когда он с невозмутимой рожей говорил ей очевидное!

– На твоих землях его прозвали героем Найвы, убийцей демонов, покорителем пустоши, – последние слова Аргал процедил сквозь зубы. – Никто раньше не выживал там, а он выжил даже вопреки ограничениям, наложенным нашей магией! Ты должна помнить, сколь дорого мы все заплатили, чтобы Пустошь Демона осталась чёрной пустынькой на полотне нашего великого города, а не поглотила его целиком.