Туристы - [24]

Юлианна стала выходить по вечерам на прогулку. Она шла по бульварам в дедушкином пиджаке. Дедушка Бие был каменщиком, не раз в своей жизни он закладывал первый камень и возводил дома. В кармане был спрятан ключ. Он лежал там вместо электрической грелки. Сжимая в кармане ключ, она чувствовала себя смелой. Она вышла на набережную и пошла, поддевая носком сырую листву, тяжелую, как намокшие тряпки. Затем пересекла двор Лувра, в котором над освещенным куполом кружила стая птиц. Она проходила мимо бистро, перед которыми на стене были вывешены черные доски с написанным мелом меню, но Юлианна никогда не ощущала голода. Она искала человека. На мосту Пон-дез-Ар она посидела на скамейке, любуясь луной, которая моноклем сверкала на черном лике города, свысока глазея на Сен-Шапель. Луна была не та, что везде. У Парижа луна была другая, своя собственная, как у некоторых планет, у которых есть свои луны. Сена расстилалась перед глазами кружевной рюшкой, а на стрелке острова Сите на самом берегу стояла плакучая ива, склонясь над водой, словно пришла попить. Там был парк со скамейками и освещенными дорожками, залитый лунным светом пятачок под черным как вороново крыло небом. Юлианна подумала, что если ей суждено в этой жизни получить поцелуй, она бы целовалась именно здесь, на стрелке, под этим плакучим деревом.

Она продолжила путь в сторону Латинского квартала, на улицу, где на каждом шагу встречались греческие ресторанчики. Над одной из дверей светилась красная вывеска. Юлианна прочитала название: «Кав-де-ла-Юшетт». На пороге, привалясь к дверному косяку, стоял какой-то парень, он кивнул ей и ухмыльнулся. Она сразу занервничала и уже хотела пройти мимо. Из-за двери доносились голоса. «Поменьше думай, – шепнула она себе. – Так ты никогда ни с кем не познакомишься». Она заплатила в окошечко тридцать франков, и кассир впустил ее в помещение, похожее на пещеру. Продажей напитков в баре занимался бородатый крепыш. Юлианна взяла кружку пива и стала оглядываться вокруг. Она чувствовала себя неуютно. Все смотрели на нее, чуть ли не разглядывали в упор. Она забилась в уголок. Из подвала слышалась музыка. Там плакала одинокая труба. Юлианна медленно спустилась по ступенькам, внизу открылось сводчатое подземелье с колоннами. Посредине была танцевальная площадка, окруженная по бокам простыми деревянными скамейками. Юлианна села в заднем ряду. На подиуме играл оркестр. Пальцы пианиста летали по клавишам. Женщина в вечернем платье пела: «My story is much too sad to be told, but practically everything leaves me totally cold. The only exception I know is the case when I'm out on a quiet spree, fighting vainly the old ennui. Then I suddenly turn and see your fabulous face».[7]

И в этот миг ее взгляд вдруг упал на одного молодого человека. Он танцевал с девушкой в обтягивающих брюках и уверенно вел свою даму, слегка покачивая бедрами. «I get no kick from champagne. Mere alcohol doesn't thrill me at all. So tell me why should it be true? That I get a kick out of you?»[8] У молодого человека были рыжеватые волосы, они падали ему на лицо. Время от времени он поглядывал на свое отражение в зеркальной стене. «I get no kick in a plane. Flying too high with some guy in the sky is my idea of nothing to do. But I get a kick out of you».[9] Он танцевал и улыбался. Улыбался ослепительной улыбкой, в которой не было ни капли смущения. Закружив девушку, он приподнял ее над полом и перекинул себе через плечо, как будто она была легче пушинки. Издали Юлианна подумала, какая же она, должно быть, тяжелая.

Лампочки померкли. Трубе заткнули глотку сурдиной. Молодой человек вытер вспотевший лоб. И вдруг он заметил Юлианну. Он улыбнулся ей и в два прыжка очутился рядом.

– Потанцуем? – предложил он.

Глаза его блестели. Он уже протянул ей руку.

– Я не умею, – сказала Юлианна.

– Ну что ж! – сказал он.

Пожав плечами, молодой человек отошел. Юлианна так и осталась сидеть на скамейке, даже не шелохнулась, только вдруг разыкалась. Она просидела так несколько часов, наблюдая, как он приглашал девушек и перетанцевал, кажется, со всеми. Она видела, как он подхватывает их в объятия, как прижимается щекой к щеке. Она видела, как он их заманивает, как ни одна не отвечает ему отказом, а, напротив, встречает призывным взглядом. А музыка все играла, и он перелетал из одних объятий в другие.

Лишь спустя много часов наступила тишина. Толпа на танцплощадке рассосалась. Юлианна посмотрела на молодого человека. Он тяжело дышал, но продолжал улыбаться. Юлианна надела пиджак и вышла следом за ним на улицу. Он быстро шагал, весь устремленный вперед. Через некоторое время он заметил ее. В конце Рю-Сен-Жак он остановился.

– Ты где живешь? – спросил он.

– В районе Бастилии, – ответила она.

– А я – неподалеку от Сорбонны, – сказал он. – Это совсем в другой стороне.

Юлианна кивнула, но не сдвинулась с места.

– Ты не француженка. Откуда ты?

– Из Норвегии.

– Это где живет Дед Мороз.

– Нет. Он живет на Северном полюсе.

– Нет, в Норвегии.

Юлианна переминалась с ноги на ногу, тычась носком туфли в край тротуара. Волосы ее лежали распущенные по плечам. Голубые глаза улыбались, губы оцепенели в улыбке.