Тупой Амур - [8]

Волоча ноги, она прошла на кухню и застала там Миш, которая готовила чай и тосты. Она села за стол и, вовсе не собираясь этого делать, пустилась в разговор о том, что она сделала не так, за что Джимми ее покинул.

Миш терпеливо слушала несколько минут, потом резко оборвала:

– Не хочу быть жестокой, но лучше бы ты, Хэт, это прекратила. Занимаешься тем, чем наверняка занимался капитан «Титаника», когда его судно пошло ко дну.

– Что? – непонимающе спросила Хэт.

– Дело вовсе не в том, что какой-то айсберг оказался на пути «Титаника» и, сверни корабль чуть влево, все было бы в порядке, а в том, что судно вообще не должно было появляться в этих чертовых водах, кишащих айсбергами. Не понятно?

– Нет, – сердито ответила Хэт.

Она слишком устала и не в силах была следить за морскими аналогиями.

– Хэт, буду с тобой предельно откровенной. По-моему, тебе совершенно не следовало быть с Джимми Мэком и уж тем более выходить за него замуж, так что теперь, когда судно утонуло, оставь все как есть. Пусть это будет последней историей с собачьим приютом. Хватит спасать бездомных псов.

– А ты бы оставила все как есть? Джимми Мэк не такой, как все.

– Ну конечно не такой.

– Он просто не понимает, что натворил, вот и все. И ты не понимаешь! – воскликнула Хэт. Казалось, она только сейчас осознала, насколько очевидны факты и их последствия. – Свадьба уже реальность! Это как отбывший поезд, который живет своей жизнью. Его не спишешь, не забудешь, мы уже едем в нем. Нельзя вот так повернуться к свадьбе спиной за полтора месяца до того, как она должна состояться, в надежде, что ее больше нет! Джимми Мэк попросил меня выйти за него замуж, я согласилась, и дальше все должно идти своим чередом! Не может же он просто так уйти и оставить меня одну. В последние три месяца мы ни о чем другом и не говорили. Часами обсуждали, каково будет лилиям и розам вместе с незабудками в окружении подходящей им зелени, выбирали начинку для волованов, какие будут ножи и вилки, какие супницы, спорили насчет хрустальных чаш – считается, что только в них следует готовить это отвратительное пойло, которое никто не пьет на вечеринках. Да я в жизни еще не приготовила ни одного пунша!

С этими словами Хэт схватила тост и откусила огромный кусок. Несколько минут обе сидели в оглушительной тишине. Миш заговорила первой:

– Ну хорошо. Оставим в стороне волованы и чаши для пунша. Ты бы хотела провести с ним остаток жизни?

– Конечно. Я люблю его, – простонала Хэт. – Знаю, ты, наверное, думаешь, что мне просто захотелось устроить себе большой праздник, но это не так. Я не такая, и тебе это известно. Я хочу за него выйти. Мне было с ним спокойно. Я верила ему. Но и красивое платье я хочу надеть, и цветы чтобы были, и прием, и танцы всю ночь. А почему мне нельзя этого хотеть? Я хочу, чтобы был волшебный день, и все это ради меня одной. Ну зачем Джимми так поступил? Почему он бросил меня перед самой свадьбой?

– А что, лучше бы бросил после нее? – спросила Миш.

– Возможно.

Сказав это, Хэт взглянула на Миш и, осознав смысл сказанного, рассмеялась.

– Я на самом деле хочу быть вместе с ним, Миш, – продолжала она. – Но если совсем честно, все превратилось сейчас в какой-то кошмар. У нас вдруг не стало ничего общего. А ведь только что мы обсуждали, какими лентами перевязывать торты и стоит ли приглашать его одноногого дядю из Дануна, отсидевшего в тюрьме бог весть сколько, и волновались, сумеет ли моя мама хоть один день вести себя по-человечески.

– Возможно, для Джимми всего этого оказалось много, – высказала предположение Миш, хотя обе знали, что он вообще не замечал, что происходит.

– Возможно, – с отчаянием согласилась Хэт. Вдруг она выпрямилась, и лицо ее засияло, точно ее пронзила какая-то мысль. – Да-да, наверное, так и есть. Мне надо было оградить его от организационной стороны дела. Парни, известное дело, этого не любят. Ну да! Надо было сделать так, чтобы все показалось ему легким, веселым и нормальным.

Миш, нервно улыбнувшись, кивнула, потом поднялась. Ей пора было на работу. Она работала косметологом и не могла себе позволить опаздывать, особенно сегодня, в день съемок для журнала с фотографом, с которым она еще не работала.

– Слушай, Хэт, я рада, что ты воспряла духом. Не хотелось бы думать, что, будь у Джимми шоры и ушные затычки, все было бы в порядке. А сейчас я пошла на работу. Поговорим об этом вечером. Закажем, чтобы нам принесли поесть, ладно?

Миш пошла по коридору к своей спальне.

– Из Джимми можно было бы сделать куклу и втыкать в него иголки, – бросила она через плечо.

Хэт не ответила: мыслями она отлетела куда-то далеко, хотя и была благодарна подруге за то, что та полночи не спала, участвуя во вскрытии только что умерших отношений. И все же Хэт не могла допустить того, чтобы труп совсем окоченел: она нашла ответ, почему жених ее покинул. Теперь она сосредоточилась на одном: как вовремя вернуть Джимми Мэка к свадьбе.

5 Позднее в тот же день Хэт решила, что ответ знает Присцилла

Как только Миш вышла за дверь, Хэт направилась к телефону, хотя торжественно обещала не делать этого. Да у Хэт и не было такой возможности, не считая посещений туалета и того времени, когда каждая находилась в своей спальне. После случившейся катастрофы они с Миш постоянно были на виду друг у друга. Склонившись в пижаме над телефоном, Хэт, с трудом сдерживая нервное напряжение, принялась репетировать запретный звонок своему бывшему жениху.