Тупиковый вариант - [2]

– Да нет, ничего.

Кэти не стала уточнять.

– Значит, ты руководил чемпионатом?

– Ну не совсем так. Я был президентом нашего клуба к председателем оргкомитета. Я не руководил турниром как таковым, но составил заявку на его проведение именно у нас, в Эванстоне. Через меня велись все предварительные переговоры и приготовления, я решал, кто где будет играть, распределял игроков по командам и назначал капитанов. Но во время самих соревнований я был уже просто капитаном второй сборной.

Кэти едко рассмеялась.

– Тоже мне деятель, лидер резерва. Весомый титул, а главное – прекрасно вписывается в историю твоей жизни.

Питер чуть не нагрубил в ответ, но сдержался. «Тойота» взяла еще один крутой поворот, и впереди развернулась панорама гор Колорадо, которая, однако, оставила Питера совершенно безучастным. Немного погодя Кэти опять принялась за свое.

– Почему же ты забросил свои шахматы?

– После колледжа как-то постепенно перестал играть – не то чтобы намеренно, а просто отдалился от той среды, в которой прежде жил, выпал из круга… Лет девять не участвовал ни в одном турнире и, наверное, основательно потерял форму. А раньше играл довольно неплохо.

– Довольно расплывчатая оценка.

– В мою команду входили только игроки первой категории А.

– Вот как… И что это означает?

– А то, что, согласно американской квалификационной системе, наш уровень значительно превышал уровень громадного большинства шахматистов, допускаемых к соревнованиям, – проворчал Питер. – Между прочим, самодовольные любители – ну, знаешь, те, что сидят по барам да кофейням и с умным видом разбирают партии знаменитостей, – классным игрокам в подметки не годятся. После категории А идут по нисходящей В, С, О и Е, а выше – уже только эксперты, мастера и гроссмейстеры, но таких совсем немного.

– Ах, только-то и всего?

– Да.

– Так бы сразу и сказал, а то: «первая категория, первая категория». Стоит ли хвалиться, если ты не то что до мастера – даже до эксперта не дотянул.

Он посмотрел на жену. Кэти сидела, удобно положив затылок на подголовник; на лице играла довольная ухмылка. Питер вдруг разозлился.

– Стерва.

– Не отвлекайся, ты за рулем! – с готовностью огрызнулась Кэти.

На следующем повороте он резко крутанул баранку и посильнее вдавил педаль газа. Машина рванулась вперед. Кэти терпеть не могла быстрой езды.

– Черт меня дернул взять тебя с собой. Слова не скажешь по-человечески.

Она захихикала.

– Мой муж – выдающаяся личность. Третьеразрядный шахматист университетской команды юниоров. Жаль только, водитель никудышный.

– Заткнешься ты или нет? – прорычал Питер. – Если не понимаешь, о чем речь, сиди да помалкивай. Может, наша команда и называлась второй сборной, но это была хорошая команда. Мы завершили турнир с результатом, которого никто от нас не ожидал, – всего на пол-очка отстали от первой сборной, причем едва не нанесли поражение чемпиону.

– Потрясающе! И как это вам удалось?

Питер уже пожалел о своих словах. Он дорожил этим воспоминанием почти так же, как своим маленьким глупым рекордом. Он-то знал, насколько близок был успех, но Кэти этого никогда не понять, для нее все его неудачи одинаковы. Ему не следовало упоминать о той игре.

– Ну же, дорогой, поведай мне о великой почти победе, – не унималась Кэти, – я вся внимание.

Слишком поздно, сообразил Питер, теперь она не отвяжется. Будет приставать и язвить, пока он не сдастся. Лучше уж покончить с этим сразу.

– Ладно, – со вздохом начал он, – только придержи пока свой ядовитый язычок. На этой неделе минет десять лет с того дня. Чтобы не наносить ущерба занятиям, национальное первенство всегда приурочивали к рождественским каникулам. В тот раз соревновались в восемь кругов, по два круга в день. Наши команды играли слабовато. Первая сборная заняла седьмое место.

– Ты был во второй, милый.

Питер поморщился.

– Верно. Но старались мы изо всех сил и под конец одержали две блестящие победы. В результате к последнему кругу создалось довольно запутанное положение. Чикагский университет, набрав шесть очков и потеряв всего одно, единолично возглавлял турнирную таблицу. Чикагцы приехали в ранге прошлогодних чемпионов и намеревались отстоять свое звание. Среди прочих они обыграли и нашу первую сборную. Им в затылок дышали три команды, имевшие по пять с половиной против полутора очков – Беркли, Массачусетс и кто-то еще – я уже не помню, да это и не важно. Главное, все они уже встречались с Чикаго. Потом шли сразу несколько команд с пятью очками, в том числе и обе сильнейшие сборные нашего Северо-Западного. В последнем круге против Чикаго должна была выступать какая-нибудь из наших шести команд, а поскольку первая сборная с ним уже играла, то эта честь досталась второй. Все считали, что победа у чикагцев в кармане. Мы и в самом деле не представляли для них серьезной угрозы. Решив сохранить титул, они выступали в сильнейшем составе – если не ошибаюсь, три мастера и один эксперт. В рейтинге каждый из нас уступал им не одну сотню баллов. По идее, чикагцы должны были уложить нас на обе лопатки. Однако этого не произошло. Почему-то Северо-Западный всегда был для Чикаго неудобным соперником, победа над нами никогда не доставалась легко. Собственно, пока я учился, команды наших университетов считались сильнейшими на Среднем Западе, так что отношение к нам было особое, и, хотя чикагцы традиционно были все же сильнее, мы всегда давали им жару. Впрочем, это не помешало мне сдружиться с их капитаном Хэлом Уинслоу. Состязались мы часто – и в матчах за кубок Чикагской межуниверситетской лиги, и на первенство штата, в региональных и несколько раз в национальных турнирах. В большинстве встреч Чикаго победил – в большинстве, но не во всех. Однажды мы отобрали у них титул чемпионов города, потом крупно разгромили еще несколько раз, а в том, рождественском чемпионате десятилетней давности нам оставалось полшага до самой крупной из побед.