Тупики психоанализа. Роковая ошибка Фрейда - [21]
Наконец, великолепный пример победы жизни над смертью и светлого разума над тёмными предрассудками:
Эта блестящая эпитафия соотносится с областью бессознательного разве только тем, что обращена к нашему трагичному отношению к смерти. Начальная строка отвечает этому чувству. Следующая показывает, что покойный грешен и надеется на прощение Всевышнего. И вдруг удивительное объяснение такой надежды: покойник ставит себя на место милосердного Бога! А завершающая строка производит чудовищную подмену: Творец Мироздания оказывается на месте почившего Хогга!
Возможно, бездумно верующего такая подмена ошеломит, возмутит и покажется святотатством. Но первым впечатлением нормального человека будет удивление от неожиданного финала и усмешка от остроумной реплики. Да и как знать, всемогущий бессмертный Бог, быть может, улыбнётся и п ростит остряка.
Умирающий перед Богом, ангелами и чертями. Из манускрипта ХV в.
Но разве шутка – хула? Тем более, как говорил Христос, только хула на Святого Духа не простится.
Игры рассудка
Обратимся к главной проблеме, поднятой Фрейдом в книге, о которой у нас идёт речь: попытаемся выяснить бессознательные истоки остроумия. Вот как завершает он своё исследование:
«Удовольствие от остроты вытекает для нас из экономии затраты энергии на упразднение задержки, удовольствие от комизма – из экономии затраты энергии на работу представления, а удовольствие от юмора – из экономии аффективной затраты энергии. Во всех трёх видах работы нашей душевной деятельности удовольствие вытекает из экономии…»
Прервем цитату. Хочется сказать: не смешно! Странный подход к эмоциям, весьма сходный с торгово-денежными отношениями. Сэкономил энергию, выгадал на этом – получил удовольствие. Чем больше выгадал, тем радостней, тут уж смеёшься до упаду. Если растратился, прогадал – печалишься, страдаешь.
Какой смех бесспорно и непосредственно относится к бессознательному и только к нему? Когда взрослые и дети смеются без участия сознания? Когда их щекочут. Таков рефлекторный смех, и остроумие тут ни при чём.
Об этом Зигмунд Фрейд даже не упомянул. Хотя смех от щекотки показателен ещё и потому, что не экономит энергию, а растрачивает её, порой до изнеможения.
При восприятии остроумия у нас экономится часть умственной энергии. Не догадываясь о финале анекдота, мы не успеваем затратить на размышления время и силы, получая готовое неожиданное решение. Только вряд ли разумно считать такую экономию источником смеха…
Несмотря на то что пишет Фрейд о юморе и остроумии скучно, продолжим его цитировать:
«Во всех трех видах работы нашей душевной деятельности удовольствие вытекает из экономии, все три вида аналогичны в том, что представляют собой методы получения удовольствия из душевной деятельности, удовольствия, которое собственно было потеряно лишь вследствие развития этой деятельности. Ибо эйфория, которую мы стремимся вызвать этими путями, является не чем иным, как настроением духа в тот жизненный период, когда мы вообще справлялись с нашей психической работой с помощью незначительной затраты энергии, настроением духа в нашем детстве, когда мы не знали комизма, не были способны создавать остроты, не нуждались в юморе, чтобы чувствовать себя счастливыми в жизни».
Достаточно понаблюдать за детьми, чтобы убедиться, как сильна у них жажда юмора, «смешилок». Они ищут любого повода, чтобы засмеяться. Малышу очень нравится, когда ты то прячешься, то появляешься вновь. Он – даже ещё не умеющий говорить – понимает, что это игра, и внезапное появление улыбающегося лица вызывает у него смех. Но если вдруг нахмуриться, он испугается и заплачет.
«Новорождённый младенец очень рано начинает улыбаться, – писал А.Н. Лук. – Его улыбка и смех – показатели чисто физического комфорта, удовлетворения его первичных стремлений и потребностей, прежде всего голода. Улыбка и смех – это естественная реакция на удовлетворение стремления. У очень молодых людей смех служит выражением здоровья, избытка и брожения жизненных сил. Смех без причины, вопреки пословице, – это самый завидный смех».
Надо уточнить: смех без причины тоже бывает разный. Скажем, под действием наркотиков человек становится особенно смешливым. Чему тут завидовать? Вообще-то беспричинный смех бывает только у психически больных людей (да и то, возможно, у него на это есть какие-то свои резоны). А поговорка имеет в виду глупейший смех на глупую шутку.
Как писал А.Н. Лук: «К концу третьего месяца у младенцев появляется улыбка не только на безусловные раздражители, но и на сигнализирующие их условные. Таким образом, первоначальное биологическое значение улыбки и смеха – чисто информационное: сообщить родителям, что их отпрыск сыт и доволен.
По мере роста, развития и функционирования общественных связей человека смех приобретает социальную роль, становится одним из средств социального общения».
Это обстоятельство важно учитывать при анализе остроумия. У взрослых преимущественно физиологический смех означает: я сыт, мне комфортно, ну а теперь сделайте мне смехохотно. Так наиболее отчётливо проявляется в восприятии остроумия бессознательное.
