Тупики цивилизации и ключи к ним - [9]
Ориген настаивал на этой истине с большой силой и с большим красноречием. Гнозис, о котором он говорил, ничто иное, как мистицизм — познание Бога. Не только вера в него, не только почитания его, но знание Бога.
Многие из моих современников вероятно не забыли, что одно из любимых слов последней четверти истекшего столетия, избранных проф. Гексли для выражения научной точки зрения, было слово "агностический". Но Гексли не отрицал, что знание может прийти через великие истины, возвещенные религией; он употреблял это слово в древнегреческом смысле, с приставкой а, которая не есть отрицание; он не отрицал гнозис, он лишь говорил, что "мы — вне гнозиса".
Он основывал свое положение на правильной базе, но оно было несовершенно потому, что его содержание было недостаточно. Определяя своё понимание агностицизма, он утверждал, что у человека два способа приобретения знания: один посредством органов чувств, которые дают ему возможность наблюдать внешний мир, и другой — посредством мышления, дающего ему возможность собирать эти наблюдения, рассуждать на основании их, классифицировать их, делать выводы, и таким образом — путём логического процесса — познавать всё, что в пределах человеческого разума. Но Гексли полагал, что человек неспособен переступить границу чувственных восприятий и тех построений ума, которые основаны на впечатлениях, оставляемых в мозгу через посредство органов чувств внешним миром. Он не брал в соображение, определяя и выясняя эти два пути знания, что может существовать еще и третий путь, доступный для человека, и потому он употреблял слово "агностик" как выражающее его собственную точку зрения.
Он считал гнозис непознаваемым, поскольку он переступает за грань возможностей этих орудий познавания — мозга и органов чувств. И если бы анализ Гексли человеческой природы был верен и человек обладал бы только органами, наблюдающими внешний мир и силами мышления, которые из этих наблюдений строят свое познание природы, — в таком случае искание Бога было бы безнадежно и нахождение его — невозможно.
Но во всех священных писаниях, наиболее древних, а также и новейших, вы везде найдете утверждение, что у человека кроме тела и ума есть еще третья часть, которая представляет собою самую суть его природы, которая отличает его от животных и делает его способным сознать Бога в себе; это и есть истинная природа человека, не двойственность, а троичность, включающая в себе и бессмертный дух, заключенный в своей тройственной ипостаси — в душе человека.
В комментарии к одному из священных писаний Востока, которое я приведу поздние, сказано, что единая жизнь Вселенной проявляется в минерале — как существование, в растении — как зародыш чувствования, в животном — как зародыш мышления, в человеке — как дух, способный обозревать прошлое и будущее, обладающий памятью и предвидением. И хотя у человека он лишь в зародыше, тем не менее он представляет собою подлинное отражение самого Бога.
В одном из еврейских св. писаний, принадлежащих к числу апокрифических — почему они называются так, я не могу понять, потому что некоторые из них заключают в себе наиболее прекрасные учения еврейской религии — в этом апокрифе сказано, что "Бог создал человека по подобию своей собственной вечности" — изречение, достойное глубочайшего внимания. Причем слово "вечность" следует понимать в его истинном значении, не в смысле длящегося "века" или веков, имеющих конец, а в смысле самосущей, всегда пребывающей, не знающей ни начала, ни конца природы Единого Источника Жизни.
В оккультизме эта идея выражается иногда как Вечное Теперь; последнее было определено некоторыми из выдающихся мусульманских учителей девятого и десятого века как включающее в себе всё вообразимое и невообразимое для нас, всё, что имеет возможность существования. Всё что было, всё что есть, всё что будет, существующее в одной чудной полноте; вечно существующее, но проявляемое часть за частью.
И в Бхагавад-Гите сказано также, что всё, что существует, существует вечно. И там же мы можем прочитать: "Основав эти небеса из частицы себя, я остаюсь."
То, что является частицей Вечного, должно быть вечно по природе своей. Существует лишь одна вечная жизнь, самосущая, без начала и конца, и частица этой жизни заключена в каждом из нас, и она обеспечивает нам достижение совершенства; не только человеческого совершенства, но далеко превышающего его.
Для того, кто находит мое утверждение слишком дерзновенным, я напомню заповедь вашего собственного Учителя, Христа, которую он дал своим ученикам: "Будьте совершенны, как совершенен Отец ваш небесный".
Мы не можем не быть вечными, составляя часть проявления Бога. Оно лишь в зачатке в нас, с этим мы должны согласиться, но тем не менее верно то, что человек — вечный дух, облеченный в материю проявленной Вселенной для того, чтобы из семени божественности он мог развернуть все возможности своей божественной природы. Ибо так же как семя есть обещание того, что разовьется из этого семени, как в желуде скрыта возможность дуба, так и в частице божественности, заключенной в человеке, скрыто обетование полноты божественного возраста, до которого все мы поднимемся в свое время.
