Туманян - [46]
Много способствовал популярности Туманяна его открытый благородный характер. Он всегда и всюду держался просто и непринужденно и был доступен для всех. Каждый мог подойти к нему, познакомиться, побеседовать с ним. «Он был в жизни великим психологом, — говорит о Туманяне С. Зорьян, — и знал когда, с кем и о чем нужно говорить. Особенно хорошо он умел успокаивать людей». И как поэт и как человек большой и отзывчивой души Туманян был окружен уважением и любовью широких масс. «Популярность Туманяна, как поэта, огромная, — писал в 1916 году В. Я. Брюсов, — и, кажется, нет во всем Тифлисе человека, кто не знал бы характерной седой головы поэта и не любил бы его как благородного и прекрасного писателя».
В начале 1897 года Туманян пригласил к себе группу писателей с целью создать литературное содружество армянских беллетристов; он пытался тогда организовать такое объединение, которое было бы в состоянии в необходимых случаях защищать права деятелей литературы. В числе приглашенных находились, кроме самого инициатора, Агаян, Прошян, Ширванзаде, Мурацан и другие, всего 12 человек. Прошло немного более года, как это содружество армянских писателей окончательно оформилось. На первых же собраниях, как об этом рассказывает Исаакян, возникла мысль дать название литературному объединению. Туманян напомнил при этом, что братья Гонкуры имели свой литературный кружок, собрания которого происходили на верхнем этаже дома Гонкуров, и по этой причине они назвали свой кружок «амбаром» или «чердаком». Кто-то из присутствующих, в этой связи, предложил назвать творческое объединение армянских писателей «Вернатуном» («Горницей»), с чем все единодушно согласились. Название соответствовало и тому месту в квартире Туманяна, где обычно происходили литературные собеседования. Поэт занимал четвертый этаж высокого здания на Бебутовской улице (ныне ул. Энгельса) в Тбилиси. Чтобы добраться до «Вернатуна», нужно было подняться по длинной лестнице, насчитывающей более ста ступеней.
Литературные собрания происходили в просторном зале, рядом с кабинетом Туманяна, где помещалась его библиотека. К залу примыкал балкон, откуда открывался вид на склон горы ботанического сада. Внизу был небольшой тенистый сквер, украшенный кипарисами и водопадом. «Уголок этот был очень поэтичным, — пишет в своих воспоминаниях Акоп Акопян, — в особенности в лунные ночи». Почти круглый год спал Туманян на балконе, под брезентовым навесом.
В первый период на литературных занятиях в «Вернатуне» бывали немногие. Агаян, Демирчян, Исаакян и некоторые другие из друзей Туманяна систематически собирались, чтобы поделиться мыслями и впечатлениями. «Его дом был нашим местом сбора, — говорит Исаакян в своих воспоминаниях о Туманяне. — Пили чай, ужинали, говорили. Зимою, сидя у пламенеющего очага, вели беседу, шутили, спорили». «Вернатун» не имел специальной программы. Темы разговоров были самые различные: текущие события литературной и общественной жизни, история народов, вопросы искусства, философии, но более всего говорили о литературе.
Душою «Вернатуна» был гостеприимный хозяин дома. Широкая и открытая поэтическая натура Туманяна вносила в литературные беседы теплоту и задушевность. Горячие споры и собеседования происходили в дружеской среде, где не было места ни зависти, ни лести и лицемерию. Обсуждались новые рукописи участников «Вернатуна», произведения других армянских писателей, произведения русских и западноевропейских классиков, а также античных авторов. Знакомились с памятниками устного народного творчества, восхищались русскими былинами, сербским эпосом, «Давидом Сасунским».
На литературных собеседованиях первое слово обычно принадлежало Агаяну. В «Вернатуне» его называли «патриархом». Он радовался успехам своих товарищей и «воодушевлялся ими, как юноша». К молодым авторам он проявлял чуткость и отеческую заботу: покровительствовал и поощрял их. По настойчивым просьбам друзей иногда он пел песни своего любимого народного героя Кёр-оглы.
Со временем «Вернатун» вырос. Литературные собрания теперь стали посещать не только писатели, но и художники, музыканты, филологи. Здесь бывали известный историк Акоп Манандян>57, композитор Комитас, армянские художники: Георг Башинджагян>58, Фанос Терлемезян>59, Егише Тадевосян. Последний в своих записях вспоминает, как однажды, когда он сидел с Туманяном у камина, поэт сказал: «Огонь — это зимний цветок». Сравнение пламени с цветком очень понравилось художнику.
Вскоре «Вернатун» завоевал широкую известность среди интеллигенции города.
Подобные очаги армянской литературы существовали и в других городах Закавказья. В конце 90-х годов нечто похожее на «Вернатун» возникло в Баку. Группа армянских интеллигентов, преимущественно учителей, создала свое общежитие, под названием «Очаг», которое выполняло роль литературного клуба. Когда Туманяну или Агаяну приходилось бывать в Баку, то они останавливались в «Очаге».
В 1908 году Туманян из своей старой квартиры переехал на Вознесенскую улицу (ныне Давиташвили) в дом 18, где и жил постоянно, почти до конца своей жизни. Традиции «Вернатуна» были сохранены на новой квартире поэта.
Предисловие к роману Всеволода Вячеславовича Иванова «Похождения факира».
В книге автор рассказывает о борьбе армянского национального героя Андраника Озаняна (1865 - 1927 гг.) против захватчиков за свободу и независимость своей родины. Книга рассчитана на массового читателя.
Евгений Львович Шварц, которому исполнилось бы в октябре 1966 года семьдесят лет, был художником во многих отношениях единственным в своем роде.Больше всего он писал для театра, он был удивительным мастером слова, истинно поэтического, неповторимого в своей жизненной наполненности. Бывают в литературе слова, которые сгибаются под грузом вложенного в них смысла; слова у Шварца, как бы много они ни значили, всегда стройны, звонки, молоды, как будто им ничего не стоит делать свое трудное дело.Он писал и для взрослых, и для детей.
Автобиография автора из журнала «Знамя» №5 2000 г.
Владимир Быстряков — композитор, лауреат международного конкурса пианистов, заслуженный артист Украины, автор музыки более чем к 150 фильмам и мультфильмам (среди них «Остров сокровищ», «Алиса в Зазеркалье» и др.), мюзиклам, балетам, спектаклям…. Круг исполнителей его песен разнообразен: от Пугачёвой и Леонтьева до Караченцова и Малинина. Киевлянин. Дважды женат. Дети: девочка — мальчик, девочка — мальчик. Итого — четыре. Сыновья похожи на мам, дочери — на папу. Возрастная разница с тёщей составляет 16, а с женой 36 лет.
Это книга о том, как делается порнография и как существует порноиндустрия. Читается легко и на одном дыхании. Рекомендуется как потребителям, так и ярым ненавистникам порно. Разница между порнографией и сексом такая же, как между религией и Богом. Как религия в большинстве случаев есть надругательство над Богом. так же и порнография есть надругательство над сексом. Вопрос в том. чего ты хочешь. Ты можешь искать женщину или Бога, а можешь - церковь или порносайт. Те, кто производят порнографию и религию, прекрасно видят эту разницу, прикладывая легкий путь к тому, что заменит тебе откровение на мгновенную и яркую сублимацию, разрядку мутной действительностью в воображаемое лицо.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.