Туманы Эвернесса - [104]

Титан замер, как если бы задержал дыхание, и ждал ответа Пендрагона.

— Тороидальное поле симметричных частиц; если то, что вы сказали, верно, то… —

— Ага! Нет! У нас не поле, а луч. Какая будет торсионная дифракция этого луча при такой температуре?

— Это будет зависеть от поведения поля при высоких температурах. Определенно поле будет нестабильно.

— Допустим, оно будет стабильно, что тогда? — спросил Прометей.

— Луч станет кривой.

— Ага! Когда?

— Зависит от апертуры зоны…

— Предположим, о, только предположим, что апертура равна длине волны?

— Кривая вернется в себя.

— И получившееся поле будет действовать конструктивно или деструктивно? И если конструктивно, то какой силы поле будет построено?

— Оно будет продолжать строиться по асимптоте, — потрясенно сказал Пендрагон.

Красивое лицо Прометея внезапно стало спокойным, как если бы он опять начал дышал. Он тихо прошептал:

— Приближающейся к нулю или уходящей в бесконечность?

Лицо Пендрагона побелело. Венди, обнимавшая мужа, хотя ее ноги летели над палубой, наклонилась и схватила своего отца за руку.

— Папа, я устала! О чем вы говорите?

— Помолчи, дорогая, — ответил Пендрагон. — Папа пытается понять секрет бесконечной силы суператомной энергии. Нет. Почти бесконечной. Уровни энергии будут падать, когда родившиеся частицы будут вновь абсорбироваться. Я прав?

— Прав, прав! Умный человек! Уровень энергии падает в зависимости от формы волны частиц по следующей формуле. — И Титан пальцем начертил несколько простых символов на стальной плите.

Пендрагон, наклонившийся над формулой, сказал:

— Но не зажжет ли это свободный атмосферный углерод? Бесконтрольная цепная реакция может уничтожить всю атмосферу.

— Обрати внимание на массу реакции, — ответил Прометей. — За пределами поля останутся обычные асимметрические столкновения частиц. Что из этого можно заключить?

— На первой фазе реакции возникнет сфера с горящим углеродом, которая породит элементы с большим молекулярным весом. За пределами этой сферы температура и давление будут ниже критических, и реакция дальше не пойдет. Значит это должно быть безопасно. Да?

Прометей улыбнулся и не ответил.

— Уничтожит ли это Ахерон? — спросил Пендрагон.

— Сила Творения всегда побеждает слуг Разрушения. Только сам Люцифер достаточно силен, чтобы противостоять этому фундаментальному закону.

— О чем вы говорите? — спросил Лемюэль.

— Он только что рассказал мне, — объяснил Пендрагон, — как можно использовать взрыв водородной бомбы, чтобы инициализировать высокоэнергетическую реакцию, подобную той, которая произошла во время создания Вселенной. Представьте себе маленький Большой Взрыв. Освободившаяся энергия вернется в себя, создавая все новые и новые, более сильные взрывы. Это не только дает возможность создать дешевое и легко используемое оружие, но и позволяет производить, почти задаром, бесконечную энергию. Все, что вам нужно, — начальная масса для первого взрыва; дальше она поддерживает сама себя.

Прометей улыбнулся и широко развел руки.

— Это признак любого хорошо сделанного создания.

— Вы сказали, что такое уже было в начале вселенной, — сказал Ворон. — Не собираетесь ли вы создать новою Вселенную, а?

Прометей улыбнулся, его глаза свернули от удовольствия, и он ответил серьезным размеренным голосом:

— Топология пространства очень зависит от прилагаемых сил. Достаточно сильная вспышка может создать сингулярности любое желаемого числа измерений. Законы природы в сингулярных полях будут зависеть от начальных условий.

— Повторите это еще раз, — сказал Ворон.

— Да, вы можете создавать маленькие миры, — с улыбкой повторил Прометей. — И что вы хотите сделать? Иметь детей — это такое наслаждение! Да, время от времени, вы должны приносить им маленькие жертвы, но удовольствие всегда стоит боли…

Заговорил морской офицер, стоявший рядом с Ван Дамом:

— Это очень опасно и может привести к взрыву всей атмосферы. Это же дешевле и легче, чем построить атомную бомбу, вы сами сказали. Неужели у нас и без этого мало неприятностей?

— Ага! — сказал Прометей. — Наконец-то он заговорил, и, как всегда, анонимно. Если кому-то нужно подогреть наш страх, он никогда не говорит громко, гордо и ясно.

— Милорд! — вмешался Азраил. — Нет времени для споров. Смотрите! Стражи Четырех Четвертей Земли уже склонились перед наполовину открытыми воротами и предлагают Великому Врагу пучки колосьев, чаши с вином, венки из живых цветов и бесценные драгоценности, все богатства Земли. Пендрагон, если вы хотите вызвать небесный огонь, сделайте это как можно скорее и сожгите Ахерон. Даже если мы сами сгорим в огне, смерть лучше, чем железный ад Ахерона.

Пендрагон почему-то посмотрел на Лемюэля.

— Возражения?

— Нет, — ответил Лемюэль. — Он прав. Я с ним. Он прав.

— Тогда нельзя терять ни секунды, — сказал Пендрагон. — За дело.

— Но мы уже потерпели поражение, — сказал морской офицер рядом с Ван Дамом. — наш воздушный флот уничтожен. Упал в море. Если мы не пробудим спящих, у нас не будет силы, которая сможет остановить врага. Смотрите, что уже произошло!

— Все пропало, — воскликнул Азраил. — Имя, слава, все. Я проиграл…