Туманная река 3 - [59]

— Что-то я нервничаю, — заёрзал на табуретке Высоцкий, — вроде ведём в счёте, а предчувствия нехорошие не покидают.

— Тогда для успокоения нервов по пятнадцать грамм, самое время, — крякнул Прохор и откупорил чекушку водки.

Наташа посмотрела, как в рюмашки наливается белая прозрачная жидкость, и тоже было подумала выпить для успокоения нервной системы. Но как только представила, что эта горькая неприятная на вкус гадость попадёт в рот, её просто передернуло. Нет уж, я как-нибудь сама справлюсь с трясущимися от волнения пальцами.

— Мы тоже тайм-аут сделаем, — пробурчал Вадька и, взяв за руку Тоню, вывел её из избы.

— Целоваться пошли, — хмыкнул Санька Земакович.

— Завидуешь? — посмотрел на него хмуро Маэстро.

— Констатирую факт, — Зёма придвинулся поближе к радиоприёмнику.

Прохор с Высоцким чокнулись по маленькой и закусили горькую гадость селедочкой.

* * *

От воплей переполненного Палаццетто голоса главного тренера слышно с моего места, где я чуть-чуть расслабился, почти не было.

— Богданыч, ты уже передохнул? — Суренович внезапно обратился ко мне.

— Нужно ещё немного поддавить американцев! — добавил второй тренер Алексеев, — давай Богданыч, уже скоро перерыв.

Куда силы беречь, подумал я, последняя игра турнира. И я встал со скамейки запасных. Так получилось, что на последние пять минут вышла вся стартовая пятёрка сборной.

— Мужики, — обратился я к товарищам по команде, когда мы выходили на паркет, — руки подзабились, сейчас с дистанции могу не попасть, есть одна идея. Разыграем аллей-уп с пасом от щита.

— Не понял? — удивился Корней, а так же ко мне наклонились Петров и Зубков.

— Всё то же самое, — махнул я рукой, — я прохожу под кольцо, выманиваю на себя соперника, но пас отдаю ударом об щит. Ведь угол падения равен углу отражения.

— Нежданчик сейчас самое то, — поддержал меня латыш Муйжниекс.

— Расставились в защите, расставились! — заорал с бровки Суренович.

Я выдвинулся и прихватил Джерри Уэста. Ведь из двенадцати несчастных очков он нам забил восемь. Вот что значит не дали звёздно-полосатым разбежаться. А уж как после первых побед на Олимпийском турнире американских студентов превозносила мировая пресса, что эту машину не остановить. Как же! У нас в Советском Союзе на любой БЕЛАЗ канавы найдутся. Уэст скинул мяч на Дишингера, который отдал на Робертсона. Афроамериканский игрок, лихо обманув Корнея, пошёл в проход. Сейчас выманит на себя Зубкова с Петровым и скинет под щит Лукасу, понял я и, бросив своего игрока, помчался параллельным курсом.

— Куда? — успел только крикнуть мне Валдис Муйжниекс.

Я мячик вот он мой хороший, в моих загребущих руках. Пас на латыша, рывок на другую половину. Ну, давай родной не тормози, мысленно обругал я Валдиса. Хороший у нас капитан, сообразительный. Мяч тут же полетел мне в спину. Ну, на это мне, честно говоря, начхать, главное чтобы бросили в мою сторону, а я его всё равно выловлю. Два шага, небольшая подкидка, и на табло USSR — USA уже 28:14.

— Зажали! Зажали! Зажали! — заорал я своим товарищам, — нужно ещё синих дожать.

Уэст попытался длинной передачей быстро разрушить наш, вновь возникши из ничего, удушающий прессинг. Но мяч перехватил Зубков. Пас на Корнея. Я не дожидаясь передачи, забрал уже баскетбольный снаряд из рук Юры.

— Играем уллей-уп, — бросил я на ходу.

Петров мне поставил заслон, я ушёл от Оди, показал, что сейчас отдам в угол Муйжниексу, обманув Робертсона, выманил на себя Лукаса и Уэста и бабах мячом в щит. И Корнееву осталось лишь в одном прыжке переправить его в корзину, 30:14. Запахло тотальным разгромом. Пит Ньюэлл выкрикнул несколько раз нецензурное английское слово и брякнулся на скамейку запасных. А через минуту довольный, как кот, дорвавшейся до сметаны, меня посадил на лавку Суренович.

* * *

— 32:18, с таким счётом команды уходят на перерыв, — с облегчением выдохнул Озеров, — кстати, сегодня в этом же зале, в «Палаццетто делло Спорт» прошёл финал и соревнований среди тяжелоатлетов. Олимпийским чемпионом в весе свыше девяноста килограммов стал наш знаменосец выдающийся спортсмен современности Юрий Власов, который обыграл американцев Джеймса Брэдфорда и Норберта Шемански. Надеюсь, что и баскетболисты поддержат хорошую традицию оставлять атлетов из США позади себя.

Глава 27

В перерыве по трибунам римского дворца спорта продавцы, с подвешенными на плечи ящиками, понесли пиво, закуски и прохладительные напитки. Том Мешери тоже взял себе бутылочку. Всё, второй тайм, если ничего не произойдет превратиться лишь в простую формальность, подумал он. Эта двадцатка русских, как демон на площадке, возможно, он стоит и двух миллионов долларов. Что я теперь скажу в штатах? Мистер Крутов — фанатик и псих предлагает провести матчевую встречу звёзды НБА и сборная СССР? Да меня на смех поднимут. С другой стороны это же гарантированные аншлаги на трибунах, реклама, продажа сувениров. Скажу им всё как есть, дальше пусть сами решают.

* * *

Не доходя до раздевалки, Юра Корнеев завернул в то кафельное помещение, в котором в недалёком будущем клипмейкеры будут «стряпать» свои видеошедевры. Но сейчас «непродвинутые» спортсмены об этом не догадываясь, использовали его по своему прямому назначению. Юра пристроился к одному из писсуаров, и только-только намеревался расслабиться, как рядом, по соседству, встал центровой Александр Петров.