Тульский-Токарев. Том 2. Девяностые - [42]
Все трое были мной доставлены в мой рабочий кабинет.
Исходя из устной с Вами договоренности, высылаю на Ваш адрес материал по факту происшедшего.
Мое мнение — возбудить три уголовных дела по факту покушения на умышленное убийство при смягчающих обстоятельствах. Отправить всех трех офицеров в диаметрально противоположные части РФ. Затем уголовные преследования прекратить в связи с изменением обстановки.
Хочу добавить, что я поинтересовался в статистическом центре центрального аппарата Генеральной прокуратуры о подобных случаях. За всю историю советской власти зафиксирован единственный случай «дуэли». (В 1934 году из-за женщины стрелялись два офицера танкиста, оба остались живы).
Прокурор Петроградского района
советник юстиции третьего класса
Горбенко А.Д.
Ну, а про Харламова и говорить не стоит — он просто был незаменим и надежен, как домкрат. Воспитанный во внутренних войсках, он чуть иронично относился к милиции, поскольку сам-то хорошо знал, что такое «подход-отход».
Когда все посмотрели друг на друга, пошептались и поерзали, Богуславский тронул Токарева за плечо:
— Василий, давай!
И Василий Павлович начал рассказывать — четко и внятно, в хронологической последовательности и в деталях все, что накопилось за годы по Невидимке. Причем он сам обращал внимание на слабые места, постоянно оговаривался «предположительно», «вероятно» и «как нам кажется». В заключение он сказал:
— Итак, вкратце вам теперь все известно. Как видите — у нас, в основном, огромный набор косвенных. Но математика не допускает случайных совпадений в таком количестве… Мы знаем друг дружку тесно, всякое бывало и всякое бывало. Все присутствующие проверены. Посему: несмотря на то, что правда на нашей стороне, голосить о наших планах не стоит. Так как, чую я, не все наши шаги могут оказаться законными, мягко говоря. На данный момент — успехов — ноль!!!! Но мы и не брались пока за дело, не верили… я в том числе не верил… что «фашистская нечисть» может напасть. Так что настроение — «когда мы покидали свой родимый край и тихо отступали на Восток…» Но это пока. Я предлагаю распределить роли, вся информация будет стекаться ко мне, но каждый должен знать, что он делает. Птица, что ты в потолок-то смотришь? Птицын встрепенулся:
— Так, Василь Палыч… А я когда-нибудь отказывался? Тем более, в таком деле! Но — хочешь честно? У лошади большая голова, пусть она и думает! А мне вы покажете, где эта тварь дохнет — и все, приплыли тапочки к обрыву! Мне насрать — бомж он или первый секретарь — молиться будет у старшего сержанта морской пехоты…
В кабинете зашелестели смешки. Василий Павлович покрутил головой и крякнул:
— М-да… Ну, с Птицей — все ясно. Никто и не сомневался… Я вот только иногда понять не мог — за что его бабы любят. Очевидно, за пролетарскую стремительность. Ладно — его с цепи спустим в последний момент… Так: дружественный нам 7-й отдел УУР во главе с Богуславским займется анализом — надо поднять все сводки по городу и искать неординарные, глупые, смешные, талантливые и так далее нераскрытые дела. Мы с тобой, — Токарев-старший качнулся в сторону старого друга, — уже обсуждали это, нечего из пустого в порожнее гонять…
— Можно ремарку? — поднял указательный палец вверх Богуславский. — Сводки не только по городу, но и по области.
— Да будет так! — махнул рукой Василий Павлович и повернул голову. — Боцман?
Боцман засопел и, кашлянув, откликнулся:
— А я к блатным пойду. Кому про должок напомню, а к кому и на поклон… Если что знают…
— А скажут? — солидно влез в разговор Артем, с недавнего времени считающий себя главным по контактам с блатными — ну как же, он же с их «генералом» чаи гонял и о сокровенном разговаривал…
Боцман ухмыльнулся — гордо и снисходительно одновременно:
— Мне — скажут! Кхе-кхе… А Варшава, между прочим, всего знать не может — в их мире тоже противоречия имеются… Ну, что захлопал ресницами девичьими? Я много чего ведаю, а еще поболее — в гроб с собой положу.
Токарев-старший чуть улыбнулся, глядя на растерянное лицо сына, и умиротворяюще поднял руку:
— Вот и ладно. Значит, черный мир перекрываем — и Варшавой, и Боцманом с его молодцами…
Но Боцман не желал умиротворяться, — судя по всему, Артем, нагло посмевший усомниться в его, Боцмана, возможностях, по-настоящему задел старого опера за живое:
— Да у меня один Кувшинов чего стоит! Он в первый раз 21.12.1942 Народным судом пятого участка Московского района города Ленинграда по статье 162 пункт Г УК РСФСР был приговорен к двум годам условно… Секи начальник: в 42-м! И к «двум условно»!!! А?![4]
— Ну извини, если что не так! — покаялся отец за сына. — Ну, что ты взвился?.. Да, в 42-ом — два года… это — да… это внушает… Ну и память у тебя, если надо.
Боцман засопел оскорблено, но смолк, оттаивая. В принципе, все знали, что (особенно в последние годы) он был падок на грубую, примитивную, лобовую лесть.
А Василий Павлович уже смотрел на Женю Родина:
— Так, ну а второй легендарный отдел чем порадует? Один, — Токарев кивнул на Птицу, — уже обрадовал, а ты чего скажешь?
Родин ответить не успел, его опередил Птицын, не любивший, кстати, работать вместе с Евгением:
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист» повествует о судьбе Андрея Обнорского, переводчика, прослужившего с перерывами в Южном Йемене и Ливии с 1985 по 1991 годы. Возвратясь на Родину, Обнорский стал работать в молодежной газете Санкт-Петербурга, вести криминальную хронику. Именно ему передал досье на Антибиотика погибший Сергей Челищев. Образ Обнорского — автобиографичен.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат» — первая книга этого цикла. Все персонажи — вымышлены, но атмосфера и настроение тех лет переданы достаточно точно. Описаны реальные комбинации и способы «делания» денег в тот период.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. «Адвокат-2» продолжает рассказ о судьбах Сергея Челищева и Олега Званцева с того самого момента, на котором закончился роман «Адвокат».
«Бандитский Петербург-98» – это цикл очерков, посвященных природе российского бандитизма в его становлении и развитии, написанных живо и увлекательно, включающих как экскурсы в историю, так и интервью с современными «криминальными персонажами». А. Константинов демонстрирует глубокое знание материала, но движет им не просто холодный интерес исследователя. Автор озабочен создавшейся в нашем обществе ненормальной ситуацией и пытается вместе с читателем найти способы выхода из нее.В отличие от обычной преступности, противодействующей государственным институтам общества, организованная преступность, наступая на общество, использует эти институты в своих целях.Аулов Н.
Цикл «Бандитский Петербург» Андрея Константинова охватывает период с 1991 по 1996, самый расцвет периода первоначального накопления капитала. Роман «Журналист-2» продолжает рассказ о судьбе Андрея Обнорского. Обнорский, журналист криминального отдела Санкт-Петербургской молодежной газеты, впутывается в историю с кражей картины «Эгина» из одной частной коллекции. Исследуя обстоятельства дела, Обнорский сталкивается с вором в законе Антибиотиком, о котором до сих пор был только наслышан.
Мог ли в самом страшном сне представить себе журналист Андрей Обнорский-Серегин, что на пути всемогущего криминального авторитета, Антибиотика, встанет загадочная и очаровательная израильтянка Рахиль Даллет, обладательница странного медальона, с каждой изполовинок которой на него будут глядеть из прошлого знакомые лица. Что для него самого женщина эта станет больше, чем жизнь, а ее прошлая страшная жизнь войдет в его мозг как нож, и, как призыв к… войне.
Сказочный сюжет поисков Василисы Прекрасной обретает иную жизнь в наши дни: сама Василиса идет на розыски своего любимого — Царевича. Идет по дорогам России, по окопам чеченской войны и возвращает своего суженого к жизни.
У предпринимателя Владимира Зотова вдруг начались проблемы с бизнесом. Чтобы исправить ситуацию, срочно понадобились большие деньги. И тут очень кстати Зотов знакомится с большим чиновником из Министерства обороны, который предлагает поучаствовать в сложной афере по продаже военного корабля в Китай на металлолом. Зотов соглашается, ведь цена вопроса – миллион долларов. Но добро и зло, честность и фальшь, преступление и наказание – все сплетается в тугой узел, выпутаться из которого оказывается совсем не просто…
Хрупкая, как яичная скорлупа, и твердая, как бетон, — вот две стороны ее натуры. Она может часами мучиться из-за царапины на автомобиле. А может легко переехать того, кто, по ее мнению, этого заслуживает.В сумочке любимый пистолет, «магнум» сорок четвертого калибра; она прекрасно выглядит в дизайнерском комбинезоне для беременных и туфлях на высоком каблуке. На пальце кольцо с бриллиантом за сто тысяч, на запястье часы «Патек Филипп».Красивая женщина, любящая супруга, мать, ждущая появления второго ребенка.
Жизнь у молодого деревенского парня Эллиота Джексона и раньше была непростая. Впечатлительному и наделенному наследственным даром предчувствия, читающему невидимые знаки, ему хронически не везет с самой обычной работой. А тут еще лучший друг Спайк находит среди леса плантацию конопли и, недолго думая, похищает весь урожай. И для обоих друзей начинается настоящий кошмар: приятели оказываются вовлечены в чужую жестокую игру.
События, описываемые в приключенческой повести «Тобаго» меняет курс», относятся к периоду присоединения Латвии к Советскому Союзу. В центре повествования — команда торгового латвийского судна «Тобаго», находящегося во время этих событий в океанском плавании.«Три дня в Криспорте» — приключения советских моряков в зарубежном порту.«24–25» не возвращается» — повесть о поиске преступника.Авторизованный перевод с латышского Юрия Каппе.
В прошлом международный преступник, а ныне почтенный торговец предметами искусства, он просыпается утром и обнаруживает у себя в доме труп. Бывший подельник Овидия Уайли заколот снятым здесь же со стены коллекционным кинжалом. Разумеется, это выглядит очень странно. Но еще более странно звучит предложение появившегося вскоре агента ЦРУ.Овидий должен внедриться в Ватикан и оттуда выйти на след священника, исчезнувшего вместе с огромной денежной суммой…
Как и знаменитый ТТ, роман «Тульский-Токарев» — уникальное произведение. Это первый случай в нашей литературе, когда роман с острейшим развитием сюжета нельзя отнести ни к одному из остросюжетных жанров. Это не детектив. И не боевик. Это потрясающая своим драматизмом и хитросплетениями история судеб двух мужчин, двух сильных личностей.Тульский и Токарев — так зовут двух главных героев романа. Один — воспитанник вора, другой — сын опера. Их судьбы — зеркальны: сын вора становится опером, сын сыщика — вором. Героев соединяет таинственное и страшное «Зло», постоянно преследующее каждого из парней.
Артур Тульский с малых лет мотался со шпаной, и его воспитывал вор по прозвищу Варшава. Тульский подсознательно был готов выковать авторитет в криминальной среде.Артем Токарев рос с отцом, работавшим в уголовном розыске, и мечтал стать опером.Но жизнь смешала все планы…Артем в случайной драке заработал судимость и лишил себя возможности попасть в органы. Артур, на собственном опыте познав цену блатной романтики, пошел служить в уголовный розыск.Их судьбы переплелись, несмотря на различия характеров и воспитания.