Туда, где ждут тебя... - [87]

Арсений едва дождался разрешающего сигнала. Схватил зурм и заспешил осуществлять возникшую идею. Пять полых прозрачных труб, слегка подкрашенных в голубой цвет, поднимались ровно и быстро. Достигнув нужной высоты, они раскрылись, как бутоны тюльпанов, слились и побежали вверх темнеющими стенами. С каждым новым этажом стены расходились всё больше, напоминая цветок тигровой лилии, и завершились полукруглой крышей, накрывшей чашечку цветка. В простенках выступили крупные дубовые и виноградные листья из камня, побежала каменная лоза, оплетая свободное пространство, раскрылись цветки диких гвоздик. Темно-синие и зеленые изразцы над окнами сложились в картину пенного моря, успокающегося после шторма. На фоне синего неба дом неуловимо исчезал, сливаясь с ним. Только зная, куда смотреть, можно было увидеть новые стены.

Арсений потрогал среднюю колонну пальцем, ощущая ее прохладу, и вздохнул: без лифтовой кабины попасть в дом казалось затруднительным. А спиральная лестница, которую Арсений всё же заложил в одной из несущих труб, выглядела хрупким хрустальным мостиком через бездонную пропасть провала.

Справились все.

Почему-то Сергей был уверен, что так и будет.

Что необычного в том, когда твои ожидания оправдываются? Да, есть удовлетворение от работы. Ты доволен. Но почему человек больше радуется неожиданному? Когда приходит то, чего не ждешь. На что не рассчитывал. Что даже не предполагал получить. Вот тогда ты победитель. Ты — на коне. Все вокруг должны славословить и превозносить тебя.

С ожидаемым не так. Ты старался, делал, получил результат. Хороший, правильный, нужный. Но в этом нет счастья. Это всего лишь работа. Ты сделал ее хорошо. Пора приступать к новой.

И какой она будет? Задавая банальные вопросы, получишь банальные ответы. Той же самой, что была до острова. Он будет строить, строить и строить. Каждый день, бесконечно. Устраивает ли его это? Да. Вот прямо сейчас пойдет и что-нибудь этакое построит. А личная жизнь? Ну, ее! Обойдется. Кому она нужна? Только отвлечения и неприятности, в конечном итоге. Только боль и никакой радости.

А, да, дом. Строить. Идти и строить. Вот нет личной жизни, а она всё равно отвлекает. Если б была, вообще бы ничего не успевал.

Сергей выключил экраны, которые показывали шесть новых домов и их создателей, и отправился погулять, захватив с собой зеленоватый камень.

5

Важно не место, а отношение к нему. Сейчас для Сергея всё было единым: лес ли, поле, степь, пустыня, болото… Да что угодно. Везде можно строить. Если умеешь. В своем умении Сергей не сомневался. Что сложного в строительстве? Опыт не отнимешь. Всё привычно: положить зурм на выбранное место, отойти в сторону, представить дом и немного подождать, пока он не вырастет. И дом наверняка будет таким, каким нужно в данной точке пространства и в данный момент времени. Всё знакомо и привычно. Буднично. Тривиально. Банально, в конце концов.

Ты спокоен, уверен в себе. Знаешь, что не ошибешься: это невозможно. Ничего не отвлекает. Для кого ты строишь? Какая разница! Для людей, всех сразу и каждого по отдельности. Не нужно персонифицировать — люди лишь в малом отличаются один от другого. Внешность, черты характера — разные, а суть — одна. Всё сводится к примитивной биологической цели: выжить. Для некоторых — выжить любой ценой, за счет других. И он — не исключение. Он тоже хочет выжить. Для этого надо делать то, что от тебя хотят и ждут. А именно — строить.

Сергей положил зурм, присел на поваленный ствол и закрыл глаза, представляя будущий дом. Ничего особенного: такой он уже строил. Почему бы не повторить удачный опыт? Минимум изменений под конкретную местность и, соответственно, минимум усилий. Сейчас, сейчас… Настроиться, вспомнить о хорошем, ощутить камень, представить его частью себя и растить.

Можно даже не открывать глаз — всё получится и так. Рутина, ничего нового. Сделал и пошел. Вот — стены, вот — перекрытия, вот — окна, двери, крыша, крыльца. Вот — дом.

Сергей открыл глаза.

На подстилке из прелых листьев, сквозь которую пробиваются тонкие проростки бамбука рядом с мощными желтыми стволами; на которую падают увядшие лепестки тигровых орхидей; там, где ползут колонны крупных блестящих муравьев; где кружит в хищном танце огненная сколопендра; где жизнь превращается в смерть, а смерть воссоздается жизнью, замыкая бесконечную спираль в круг…

Лежал зеленоватый камень с прилипшими травинками.

Не было дома.

Ничего не было.

Можно долго смотреть на камень, ничего не понимая. Можно даже потрогать его, ощутить под пальцами гладкую, в незначительных выщерблинках, поверхность. Нет, всё правильно. Это — зурм. Но почему — он? Это непонятно. Невозможно ему быть здесь, он уже должен стать домом. Хоть каким — кривым, кособоким, без окон и дверей, без внутренних перегородок, пустой мертвой коробкой, но он должен быть! Так не бывает!

И приходит знание — так есть.

Так будет. Теперь будет так.

Утрата необходимого, внутренней сущности, стержня, который меня держал всё это время. Он исчез, и я рассыпаюсь на мельчайшие осколки. Я прямо чувствую, как секунды и минуты пробивают во мне отверстия, от которых отходят тонкие трещины. Как трещины соединяются, и куски моей плоти летят вниз, превращаясь в песок. Я ничего не могу сделать, только наблюдать. Неужели только сейчас я понимаю — что для меня дело? Неужели, кроме этого, ничего у меня больше нет?! Да, это так. Нет, не было и не будет.