Туда Без Обратно - [2]
…Турки безупречны в сексе. У них это в генах. Отличаются от русских мужчин. Не хуже ни те, ни другие. Совершенно разные. Коллега Алинка как-то заметила: «Если трахнулась с турком и осталась без оргазма, ищи проблему в себе». В сексе с турком не надо думать, как себя вести, какую позу принять. За тебя все решат. В сексе с турком чувствуешь себя настоящей богиней. Так искренне, как турки, не стонет ни один мужчина другой нации… Есть и неприятное: турки изнуряют. Готовы кончать бесконечно. Ненасытны. Отовариваются на заплаченную сумму сполна, игнорируя время договора. Тут важно вовремя сомкнуть ноги. Решительно сказать: «Git başimdan».[1] Одна скотина пыталась удушить меня, когда я остановила его. Он пихал мне в рот своей неугомонный член, сдавливая руками шею. Полоснула лезвием по бедру. Отстал. Всегда прячу лезвие в кармашке на краю матраса. Иначе невозможно…
…«Крышует» меня сутенер. Работает с двумя русскими девушками в нашем квартале. Одна я, другая менее востребованная. Аня, 25 лет, приехала в Стамбул из Пятигорска. У нее расширение вагины, дряблая кожа. Она рожала, я — нет. Она не отказывается от анального секса, я — против. Аню конкуренткой не считаю. Если проститутка рожала, ее товарный вид блекнет. Ничего не поможет… Джемаль ни разу не притронулся ко мне. У него есть семья в Измире: красивая жена-турчанка, двое дочерей. Покрытые. Совершают намаз. У него на шее двое безгрешных дочерей и двое грешных проституток. Забавно. Дочерей надо поставить на ноги. Проституток — удержать на ногах. Плюс выручить с этого деньги. Джемаль — седовласый мужик с черной родинкой на переносице. Носит вычурные перстни, отращивает ноготь на правом мизинце. Не пьет спиртное. Целыми днями отслеживает по телевизору криминальные новости. Всегда в костюме — элегантный сутенер вызывает доверие. Он администратор двух дешевых отелей в Стамбуле, где останавливаются челноки, бедные студенты. Но отели — это только прикрытие для настоящего бизнеса. Мне Джемаль выделил комнату на последнем этаже. Из окна виден Босфор — единственное существо мужского рода, которое не хочет завалить меня. Дружим… Когда в отель наведывается полиция, прячусь на чердаке. Я нелегалка: есть чего бояться. Смотрю в небо. Пытаюсь разглядеть Аллаха. Как увижу, выклянчу себе классного мужа-импотента. Или хотя бы колье «Шопар»…
…Я неплохо зарабатываю: на рынке стамбульских проституток лидирую по месячному доходу. С Джемалем договор: 50 на 50. Раньше он отдавал мне 30 %, но сменился мой ранг, сменилась и система дележки. Сейчас я плачу покровителю часть от общей суммы. Он решает проблемы с полицией, обеспечивает клиентами, жильем — остальным занимаюсь сама. Раньше было сложно. Теперь все схвачено. Есть врач, к которому по мере необходимости хожу на осмотр. Есть знакомые в нужных магазинах, которые дадут продукты, вещи в рассрочку. За 6 лет в Стамбуле научилась выживать. Все это время у меня нет друзей. Только Босфор и этот дневник. Я не жалуюсь… Привыкла. Все приносят жертвы во имя чего-либо. Без жертв нет жизни…
3
…Мужчина-клиент и мужчина-развлечение. Для меня существует два вида эркеков.[2] На мужчину, купившего меня, смотрю по-особому. Как на человека, которому сейчас подчиняюсь. Меня не волнуют его внешность, культура, манеры. Пахнет ли от него потом? Засаленные ли у него лобковые волосы? Не важно. Лежу под ним, как мумия. Ничего не говорю, не вижу, не испытываю. Отключаюсь. Вслушиваюсь в стоны, рассматриваю потолок. На нем оживают картинки из детства. Вижу себя маленькой у бабушки в Марфино. Моя Ася готовит клюквенный пирог, а я прикладываю красные ягодки к мочкам ушей. Кокетливо заглядываю в зеркало, примеряя новые сережки. Когда рассматриваю живой фотоальбом прошлого, время пролетает незаметно. С тебя уже сползло вспотевшее тело, толчки прекратились, совсем скоро послышится привычный шелест купюр. Раньше жадно считала лиры, взволнованно переводила в рубли, потом — в доллары. Сейчас не так. Бросаю деньги в ящик тумбочки, быстро бегу в душ. Предварительно, провожаю клиента с ублаженной миной. Целую в щечку со словами: «Muhteşem oldu».[3] В Турции отличный сервис во всех областях. Проституция не исключение…
Мужчины мне не разонравились: время от времени позволяю их себе как развлечение. В этой категории я выбираю сама. На улице, в кафешках, клубах. Благо в Стамбуле исключительный выбор самцов. Стоит переглянуться, улыбнуться, разговориться — и прекрасный вечер с отменным сексом обеспечен. Мужчины для меня — это мужчины, выбранные мною. Со смуглой кожей, волосатой грудью, крепкими ягодицами, чувственными губами. С ними я — женщина. Умеющая чувствовать, любить. Без фальшивых стонов и грязных денег…
Перед тем как уйти, я спросила: «Скажи, а ты любишь меня?» Ты долго не отвечал, а потом уронил упрямо: «Мне с тобой хорошо. Этого недостаточно?» В тот момент я ещё раз убедилась в том, что способна по-бабски приукрасить абсолютно всё – свою жизнь, чувства любимого мужчины, окружающий мир. Женщины – прирождённые художники-декораторы. С кистью в руках и мольбертом в придачу. А мужчины для нас порою чистые холсты – рисуем, раскрашиваем, где-то подтираем, что-то замазываем. Только вот, как правило, в итоге выясняется, что рисуем мы не с натуры, а на поводу у фантазий, желаний – гляди, сплошное несоответствие с действительностью.«Если бы ты знал…» – это история одного женского отчаяния, о котором можно поведать только белоснежным листам дневника.
«Это я. Скрываться и врать, что это всего лишь образ, смешно.Вместил в эту историю непростой период своей жизни, когда время отняло меня у меня же. Говорить об утрате больно. Лучше о ней написать. Я попробовал и сам не заметил, как вырос из нее.Пусть наши утраты будут для нас испытанием, но не пыткой».
Теперь я отчетливее ощущаю вечность жизни. Никто не умрет, и те, кто любил друг друга в одной жизни, непременно встретятся после. Тело, имя, национальность – все будет иным, но нас притянет магнитом: любовь связывает навсегда. А пока что я проживаю жизнь – люблю и, бывает, устаю от любви. Запоминаю мгновения, бережно храню в себе эту память, чтобы завтра или в следующей жизни обо всем написать. Издан в авторской редакции.
«В этой книге любви больше, чем страниц.Грустной, радостной, отчаянной, вдохновляющей.Такой, какая она вокруг и внутри нас.Если вы любите, то продолжайте любить, не вчитываясь в ее содержание.Если вы одиноки, то помните, что любовь порой не очень заметна, но она повсюду.В вас и в них тоже…В любом случае не переставайте верить в любовь, даже если моя книга не убедила вас в ее силе». (Э. Сафарли)
«Я вернусь…» – правдивая история любви русской женшины и восточного мужчины. Вопреки разнице менталитетов и натиску обстоятельств они преодолевают отчаяние на пути друг к другу.«Я вернусь…» – воссоздающий дух времени роман, в котором Сафарли сквозь призму одной истории показывает путь целого поколения русских девушек, уехавших за счастьем на Восток.
«Моя бабушка говорила, что приготовление еды – это возможность поделиться своей любовью, счастьем. Когда она заливала пахлаву медовым сиропом, то шепотом наговаривала: “Пусть у всех тех, у кого горечь сердца превышает сладость, переменится судьба к лучшему”. Когда она посыпала чабрецом горячий плов из булгура, то закрывала глаза и продолжала: “Пусть этот чабрец приносит спокойствие тем, кто потерял его”. Еда приносит счастье только тогда, когда она приготовлена с душой. Этот ежедневный и на первый взгляд обычный процесс – дополнительный шанс для каждого из нас ощутить настоящий вкус жизни».Эльчин Сафарли.
В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.
«…Церковный Собор, сделавшийся в наши дни религиозно-нравственною необходимостью, конечно, не может быть долгом какой-нибудь частной группы церковного общества; будучи церковным – он должен быть делом всей Церкви. Каждый сознательный и живой член Церкви должен внести сюда долю своего призвания и своих дарований. Запросы и большие, и малые, как они понимаются самою Церковью, т. е. всеми верующими, взятыми в совокупности, должны быть представлены на Соборе в чистом и неискажённом виде…».
Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.